Груз 209-А

– Я… – Профессор запнулся, искоса поглядывая на рану. – Я не знаю. Но…

– Серега! – Виктор Павлович поманил пальцем. – Дай нож, что-то я свой не найду.

– Вы его отдали. – Боец вынул сайтак. – Может, повременим? Отыщем наших.

– А если не отыщем? – командир откинулся на спину. – Режь. Дергает зараза, как бы заражения не было.

– Помоги. – Сергей взглянул на профессора, тот попятился. – Придержи, пока я…

– Ты что? – Виктор Павлович обреченно вздохнул. – Да он еле на ногах стоит. Того гляди, свалится. Нашел помощника. Режь, потерплю.

* * *

Семен мыл руки. Красная от крови вода стекала на траву, капала на землю и быстро впитывалась. Отставной гранс-лекарь пыхтел самокруткой, кривился от табачного дыма и тщательно смывал кровь. Настя, не жалея кипяченой воды, поливала из котелка, осторожно поглядывая на лекаря.

– Выкарабкается, – объявил Семен, читая во взгляде девушки немой вопрос. – Сердце крепкое, а стало быть… – Лекарь замолчал, заслышав тяжелые шаги. Появился Вахалий, босой, но в бушлате, причем надетом на голое тело.

– Не томи, – поторопил Призрак и протянул кусок свитера. – Что с парнем?

– Много крови потерял. – Семен выплюнул окурок, растоптал и только после этого принялся вытирать руки.

– Это я и сам вижу. Тут не нужно быть грансом. Не юли, выкладывай все как на духу. – Вахалий как-то сурово смотрел на друга. – Сема, говори. Не люблю я…

– А что говорить? Ты же сам все видишь, вот и расскажи. Умник.

– Извини. – Вахалий поскреб шею, виновато опустил взгляд. – Что-то нервы пошаливают. Ты это… ну…

– В госпиталь ему нужно. – Сема громко вздохнул и уселся на траву. – Шутка ли, двенадцать осколков. Я вообще удивляюсь, как он… – Настя расплакалась и поспешила к Максиму. Взводный с ног до головы был обернут травой койя, и Женька Босонец беспрерывно поливал этот зеленый кокон водой из фляг и котелков. – Я же сказал! – в спину девушке выкрикнул Колода и как-то неуверенно, совсем тихо добавил: – Жить будет. Только… – охотник умолк, делая вид, что рассматривает пальцы на руках.

– Что только? – Вахалий склонился над другом. – Мне из тебя каждое слово клещами вытаскивать? Говори.

– Да что тут скажешь. – Семен махнул рукой и отвернулся.

– Сема! – прошипел Призрак. – Не доводи до греха.

– Отвоевался старлей. Легкие как решето. Если бы не койя… – Семен взялся скручивать новую сигаретку. – Подарок кайцев его на этом свете держит. Трава кровь кислородом обогащает. Без нее пацан не жилец.

– Жить-то будет? – не унимался Вахалий.

– Будет. Если останется здесь, на Шрайхе.

– А что с другими? – Вахалий скосил взгляд на лазарет под открытым небом. – Женщины уктуров хлопотали над ранеными, дети подносили воду, смачивали бинты из травы койя.

– Двое тяжелых, сделал все, что мог. До утра не помрут, еще сто лет проживут. Остальные… – Колода взглянул на грязного хмурого бойца. Широкоплечий круглолицый солдат стоял на коленях у свежей могилы, невысокого холмика на проплешине между деревьев. – А вон тот… – палец указал на солдата. – Контуженый. Часа два как пришел. – Семен выдохнул облако табачного дыма. – Вырыл яму. Ему лопатку давали, отказался, голыми руками рыл. Потом забрал у кайцев волокушу, грубо забрал. Дал в морду сразу двоим. Но те даже не рыпнулись в его сторону. Забрал и ушел. Вернулся… – Колода передернул плечами. – Притащил куски мяса. Руки, ноги… зарыл, а теперь сидит. Смотрит на могилу и молчит. Кто такой, откуда взялся – не знаю. А спросить боязно. Похоже, сбрендил парень.

– Где-то я его видел? – Вахалий прищурился, рассматривая круглолицего солдата. Рваная, обгоревшая, почти черная от сажи и грязи одежда. Лицо закопченное, возле ушей и носа – засохшая кровь. Отрешенный, безразличный взгляд. – Точно он. Помнишь подполковника? Ну того, что мы встречать ходили. – Призрак хлопнул Семена по плечу. – Этот хухушок с ним был. Кажется… Сашка, точно, Саньком его кличут.

– Какой Сашка, какой подполковник?

– Глаза протри. С ними еще меченый был. Пацан со шрамом. Вспомнил?

– Теперь вспомнил. – Семен погасил окурок, поднялся. – Выходит… накрылась группа? И подполковник и меченый?

– Похоже на то.

– Ладно. – Семен потер руки. – Пойду я. Мне еще двух раненых нужно осмотреть. Кайцы от болота притащили. Одного вообще из-под земли отрыли. Да-а-а, денек сегодня выдался веселый. Давно я столько крови не видел.

– Я с тобой. – Вахалий еще раз взглянул на Сашку, махнул рукой и двинулся к лазарету.

25

Аласкурд сидел в пилотском кресле, курил. Дым от сигары поднимался к потолку, а чашка с остывшим кофе уже дважды послужила пепельницей. Юноша хмурил брови, мысленно ругался, просматривая на большом реал-экране последние новости с передовой. Имперские войска отступали на всех направлениях, спешно покидали промышленную зону Кункайс, шли к речному порту.

– Гайа ахм, ухр чингр, – выругался Аласкурд и ударил кулаком по крышке стола.

Чашка подпрыгнула, а сигарный пепел испачкал белоснежную майку, скатился на форменные, с грязно-серыми пятнами камуфляжа брюки.