Груз семейных ценностей

Виктор Федорович почти доехал до дома, мечтая выпить коньяку и лечь спать. Он не сразу понял, что стоит у очередного поворота дольше, чем полагалось бы, если верить сообщениям о пробках. Асфальт на участке, куда нужно было свернуть, уже поменяли, и пробка могла означать только аварию где-то там, куда он направлялся.

Левый ряд ехал нормально. Виктор Федорович втиснулся за черной «Вольво», миновал перекресток и вместо того, чтобы повернуть направо, чтобы наконец попасть домой, поехал в сторону Кольцевой.

До дачи ему удалось добраться раньше, чем из Москвы поедет основная масса автомобилей. Кое-где постоять пришлось, конечно, но приехал он засветло.

Дом оказался заперт, он порадовался, что не оставил дома ключи от дачи.

Захотелось есть. Он заглянул в холодильник — холодильник был полон кастрюльками и контейнерами. Алина хорошая жена, старается, чтобы Слава питался вкусно и разнообразно. Виктор достал первый оказавшийся под рукой контейнер, вынул из него котлету, медленно сжевал, оценив, что готовит сноха отлично.

Захотелось коньяку. Он просмотрел полки на кухне, не нашел ничего спиртного и поднялся в Славину комнату. Комнат, занятых семьей сына, было три. Спальня, детская и еще одна, которая когда-то была детской для Славы.

Нехорошо, что у Алины нет своей комнаты, подумал Виктор Федорович. У человека должно быть свое место, как у собаки. Когда-то он читал, что собаку нельзя наказывать, когда она лежит на собственной циновке. У каждого существа должно быть место, где его никто никогда не обидит.

В Славиной комнате спиртного тоже не оказалось, и Виктор Федорович перебрался в спальню сына. Бутылку вина он нашел почти сразу, она стояла на нижней полке старого книжного шкафа.

Он взял бутылку в руку, заметил, что выдвижной ящик шкафа полностью не задвинут, и другой рукой толкнул ящик. Он не любил неаккуратности.

Ящик не задвигался. Виктор Федорович его выдвинул — на первый взгляд лежавшие там какие-то бумаги и шариковые ручки не должны мешать закрывать ящик. Он поставил бутылку на пол, пошарил среди бумаг и сразу наткнулся на связку ключей, лежавших у задней стенки.

Связка была большая, задвигать ящик мешала она, один из ключей стоял почти вертикально и не позволял ящику продвинуться до конца. Виктор Федорович положил ключи на место, проверив, что теперь они не мешают передвижению, снова потянулся к бутылке, но опять брать ее в руку не стал, а вновь выдвинул ящик.

Он узнал ключи. Эта связка принадлежала Ире. На одном из ключей была царапина, которую сделал сам Виктор Федорович, пытаясь как-то с помощью этого ключа выдернуть гвоздь из забора. Ира цеплялась рукавом за гвоздь, чертыхалась, и Виктор выдернул надоевшую помеху с помощью ключа. Идти за инструментами ему тогда было лень.

Он снова положил ключи на место, посмотрел на вино и бутылку тоже поставил на место. Хотелось коньяку или водки, а не полусухой кислятины.

Спустившись вниз, он заварил себе чаю, съел еще одну котлету, не слушая оппозиционных интернетовских новостей, которые доносились из телефона. Без книги или радио Виктор давно уже не садился за стол.

Иру это обижало.

— Ты бы поговорил со мной, — возмущалась она.

— Я разговариваю, — заверял он. — Ты говори, говори, Ирочка, я слушаю.

Со Светой он тоже садился за стол с книгой. Только уже не помнил, возмущало ли это его жену. Кажется, нет. Они никогда из-за этого не ссорились. Они вообще никогда не ссорились. Они много работали, им нужно было поднимать сына, и на ненужное выяснение отношений времени они не тратили.

А может быть, не выясняли отношений, потому что любили друг друга.

С улицы послышался Алинин голос, он вышел на крыльцо, взял Илюшу на руки.

— У мамы была? — спросил Алину.

— Нет. Мы просто гуляли.

Неправильно, что он никогда не видится с Алининой матерью. Нужно как-нибудь пригласить ее в гости.

Читать Илюше на ночь он сел сам. Выключил верхний свет, зажег ночник, взял из стопки первую попавшуюся детскую книжку и увидел, что ребенок уже заснул. Виктор Федорович тихо посидел, глядя в окно на почти не видный за кустами соседский дом, на цыпочках вышел и осторожно прикрыл дверь.

Алина разогревала что-то вкусное, аппетитное. Кажется, рыбу.

— Уснул?

— Уснул, — кивнул Виктор Федорович и опять покосился в сторону соседского дома. — Берестовых нет?

— Настя сегодня приехала.

— Одна?

— Одна. — Алина положила ему рыбы под белым соусом, он поблагодарил.

За окном совсем стемнело. Послышался шум машины, стих. Приехал кто-то из соседей.

— У нас в поселке опять начались кражи, — Алина села напротив, подвинула себе чашку с чаем. Есть рыбу она не стала. — Несколько домов обокрали.

— Плохо, — покачал головой Виктор Федорович. — У нас есть ключи от дома Берестовых? Когда их нет, за домом нужно приглядывать.

— Нет, — обняла чашку обеими руками Алина.

Он замер, едва не ляпнув, что только что видел ключи в выдвижном ящике книжного шкафа.

Алина сидела опустив голову. Допила чай, встала, поставила чашку в мойку.