Грузинские народные предания и легенды

— Не главный стан шаха с несметной силой кизилбашей страшен грузинам. Их геройская уверенность колеблется только перед могучим помощником шаха, ханом Алаверды. Отложись он от шаха — и Грузия спасена. А ее надо спасти во что бы то ни стало! И ты одна это можешь совершить — не силой, а жертвой. Ту любовь, которая до сих пор принадлежала лишь мне одному, отдай хану Алаверды. Будь Юдифью Иверии. За то, чему нет цены, потребуй от хана Алаверды измены шаху. Приведи его к нам, а если это невозможно... сними с него голову. Я умру впереди храбрых, буду биться с врагом до последнего вздоха, но что значит вся наша храбрость в сравнении с тем великим подвигом, который совершишь ты для спасения нашей страны!

Долго говорил тавад Шио, убеждая Хорошапу принести себя в жертву, долго длилась в ней борьба между любовью и долгом, и только к утру согласилась она наконец исполнить просьбу любимого мужа.

Сам Шио, одетый в лохмотья простолюдина, привел жену в шатер хана Алаверды. Хан Алаверды был пахлаван и обладал страшной силой. Немало видел он на своем веку красавиц, немало было их и в его гареме, но такой, как Хорошана, он еще никогда не видывал. Глаза его загорелись при виде смущенной грузинки, и охватила хана неудержимая страсть.

Наступила ночь. Под шелковым шатром хана шел горячий спор. Алаверды не соглашался на цену, которую требовала за любовь красавица Хорошана. Он предлагал ей все свои сокровища, все наслаждения, кроме измены шаху, но Хорошана просила только этого. Не раз могучий хан приходил в бешенство и угрожал ей кинжалом — красавица оставалась непреклонной. Мрачный как туча был хан весь следующий день, и только в полночь согласился наконец исполнить желание овладевшей его сердцем грузинки и поклялся ей в этом бородою пророка.

Весь следующий день хан Алаверды провел счастливым пленником у йог прекрасной грузинки. В это время шах прислал гонца к хану с повелением выступить в поход против неприятеля и соединиться с войсками шаха через три дня. Алаверды приказал ковать коней и готовиться к выступлению из лагеря.

Оба войска сошлись наконец на бранном поле. Полки шаха были готовы к бою, но Аббас медлил начинать сражение и ждал прибытия хана Алаверды с его конницей, движение которой почему-то замедлилось. Тогда шах Аббас выступил со своим войском. Персы дрались отчаянно, и уставшие отряды их заменялись свежими силами. Бой разгорался, и победа склонялась на сторону мусульман. Вдруг в отдалении показалось татарское войско. Кизилбаши еще более ободрились и подняли радостный крик. Грузины заметно приуныли, но ободренные своими начальниками снова бросились в битву. И вдруг случилось то, чего никто не ожидал. Алаверды со своими татарами бросился на полчища персов и довершил победу православных воинов над ордой кизилбашей. Персидское войско было разбито и обратилось в постыдное бегство.

Не дешево обошлась эта победа Грузии. Немало погибло в битве лучших сынов ее. В числе убитых был и храбрый тавад Шио. Над его трупом страстно рыдал молодой воин в татарских доспехах: это была красавица Хорошана. Хан Алаверды также получил смертельную рану в бою. Умирая, он завещал все богатства на восстановление разрушенной обители святого Георгия.

Обновление монастыря праздновалось осенью после сбора винограда. Почти все жители Кахети и Картли съехались на этот народный праздник. После службы на огромном пространстве зажглись костры, задымились кебаб[664], шашлыки и наполнились вином турьи рога и азарпеши[665]. После многочисленных тостов последовал тост в память поборника Грузии хана Алаверды.

— Алаверды! — провозгласили грузины, поднимая азарпеши.

— Якши-ол! — ответили им татары из приближенных хана, принявшие по примеру своего властителя православие.

Праздник стал повторяться ежегодно с огромным съездом народа и неизменными поздравительными возгласами "Алаверды" и "Якши-ол"[666]. Народ скоро разнес эти клики во все концы Грузии и увековечил этот обычай застольного поздравления.

Обитель же святого Георгия с того времени получила название Алаверди[667].

170. Тедоре [668]

Это было время, когда татары и лезгины беспрестанно опустошали нашу страну своими набегами.

Однажды вражеское войско двинулось в сторону крепости Греми[669]. В пути поймали они одного священника по имени Тедоре.

Предводитель отряда сказал ему:

— Проведи нас кратким путем до Греми, и я тебя одарю щедро. А не проведешь — отрублю тебе голову.

Согласился Тедоре. Лишь крестьянину, сопровождавшему его, шепнул он одно слово. Только увели Тедоре, крестьянин бросился бегом к крепости Греми. А Тедоре повел отряд берегом Алазани к дремучим лесам. Целый день водил он их по лесу. Предводитель отряда заподозрил что-то неладное и в одном месте в пути поставил зарубку на дереве. Не видел этого Тедоре и спустя два часа провел врагов той же дорогой. Разожгли они большой костер и бросили его в огонь.