Грузовики «Вольво»

— Вот тут ты ошибаешься, — отвечает фон Борринг. — Ты тянешься к людям. Я вижу это в тебе. Точь-в-точь как я видел это в сотнях молодых ребят десятки лет подряд. Они приезжают насупленные, наглухо закрытые, настроенные бойкотировать все душеполезные мероприятия, но я облекаю их доверием, отношусь к ним как к взрослым, и буквально за несколько дней они меняются, а в конце лета именно эти ребята больше всех не хотят уезжать. Рыдают и просят позволить им остаться. И еще много месяцев пишут письма*. Родители не знают, как меня отблагодарить. Ты такой же подросток. И я выращу из тебя скаута. Но тебе придется тяжело. Будь готов к тому, что нянчиться с тобой никто не станет. Это труд, и тяжелый. — Фон Борринг протягивает Допплеру руку, тот берет ее сперва опасливо, но потом делает над собой усилие и крепко, по-настоящему пожимает ее.

— Ты считаешь, что разбираешься в людях? — спрашивает Допплер.

— Да, — отвечает фон Борринг.

И, продолжая держать Допплера за руку, он встает по стойке «смирно» и запевает:

Vi äro svenska scouter vi
Och löftet som ble givet
En vårdag brusande og fri
Står på vår panna skrivet:
För Gud, för kung och fosterland
Var än dig livet ställer
Var redo när det galler
Och hjarta håg och hand

Var redo! Hör den stormens il

Som genom varlden skrider,
Hål spänd din sträng
Häll blank din pil
Nu är det knoppningstider.
Nu knyta vi vårt syskonband
I kärlek och i gamman
Nu smida vi det samman
Kring hela Sveriges land.[13]

* насчет игры в Кима.

Кимом звали героя одноименного романа Редьярда Киплинга. Родители у него были англичане, но вырос он в Индии и не на шутку увлекся местными обычаями, стал одеваться как индус и знался только с ними, пока не попал в плен к английскому офицеру, который быстро смекнул, что у мальчика уникальный дар — он необыкновенно наблюдателен. Он умел все рассмотреть, все приметить, запомнить, и ничто индийское не было ему чуждо. Столь редкостное сочетание показалось офицеру настолько многообещающим, что Кима стали использовать как шпиона. Он был прирожденный разведчик. И чтобы скауты не играли в Кима, такое просто невозможно.

* насчет невозможности сбежать от самого себя.

Поразительно, что именно в тот момент, когда фон Борринг говорит эти слова Допплеру, в каком-то километре от них обкурившаяся Май Бритт слушает песню в исполнении своего кумира, покойного Боба Марли, и рефрен его песни по смыслу полностью совпадает с утверждением фон Борринга.