Грымза с камелиями

    Солька, непрерывно закатывая глаза (все должны были понимать, как ей тяжело справляться с токсикозом), вернулась за стол.

    – Извините, – еще раз вздохнула она.

    – Может, воды? – заботливо предложил Воронцов.

    – Нет, спасибо, я лучше мяса с салатиком. – Солька прошлась по мисочкам уже по пятому кругу, и на ее тарелке образовывалась гора, напоминающая египетскую пирамиду. – Мне надо много кушать, – уверенно сказала она и заработала вилкой.

    Все понимающе посмотрели в ее сторону.

    – Так как вы познакомились с Арсением Захаровичем? – еще раз спросил Максим.

    – Извините, – тут же среагировала Солька и опять выскочила из-за стола. Зажала рот руками и часто-часто захлопала ресницами.

    – Я бы на вашем месте сменила тему, – посоветовала я, – мне кажется, у бедной Сольки токсикоз на Арсения Захаровича.

    – Да, такое бывает, – закивала Альжбетка, – а еще у нее токсикоз на Марию Андреевну и Вероничку.

    Максим усмехнулся. Он хотя и понимал, что это все – хорошее представление, но заставлять Сольку постоянно бегать из-за стола в туалет не мог.

    – А вот скажите, – томно заговорила Альжбетка, – вы многих посадили в тюрьму?

    – Порядочно, – кивнул следователь.

    – И как?

    – Что – как?

    – Эти люди приходят к вам в кошмарных снах?

    – Нет, – засмеялся Максим.

    – А вот если бы вы нас посадили, мы бы к вам постоянно приходили, – заверила Альжбетка, – а я так по два раза за ночь.

    – Тогда этот сон вряд ли был бы кошмарным, – галантно ответил Максим.

    Фу, дешевый прием.

    Альжбетка сразу поправила волосы и забарабанила пальцами по столу. Наверняка она уже сегодня планировала влезть в его сон, который (можно даже не сомневаться) все же станет убийственно-жутким. Учительница ботаники вновь вернулась на место, одарила меня довольной улыбкой и принялась за трапезу – кушай, моя маленькая и любименькая Солька!

    – А когда же вы найдете преступника? – спросила Альжбетка.

    – Да уж, плохо работаете, товарищ следователь, – жуя, проговорила Солька.

    – Это дело времени, – ответил Максим.

    – Не волнуйтесь, – заверил Воронцов, – мой друг в своем деле – лучший.

    «Ага, как же, ходит кругами вокруг меня, нет, чтобы делом заниматься».

    Через часик девчонки засобирались – пройтись к реке, и я взялась их немного проводить. Максим с Воронцовым хотели составить нам компанию, но я, мягко говоря, осерчала (могу я побыть с девчонками хоть двадцать минут наедине?!), и нас оставили в покое.

    – Он точно тебя не обижает? – спросила у ворот Альжбетка.

    – Да нет, выспрашивает и вынюхивает только, – ответила я.

    – Это видно, – тяжело вздохнула Солька.

    – Ты молодец, – похвалила я ее.

    Учительница ботаники гордо вздернула нос.

    – А как у тебя с Воронцовым? – спросила Альжбетка.

    – Все как надо, – смущенно потупила я взор.

    – Да ты что! – воскликнули девчонки.

    – Ага, – кивнула я, – вы идите, а я хочу немного прогуляться, потом поболтаем.

    – Ты, если что, сразу звони или пиши, – строго сказала Солька, поглаживая свой живот. Наелась она, наверное, на сто лет вперед.

    – Обязательно.

    Девчонки, сытые и радостные, отправились к реке, а меня же ноги понесли в лес. Не было мне покоя, как магнитом туда тянуло. Где, где разгадка всего этого?..

    Обойдя участок, я опять оказалась на месте, где недавно лежал убитый Служаков – пусто, по-прежнему ничего интересного не зацепило глаз. Я направилась в лес, поддавая ногой облетевшие листья.

    – Здесь я пряталась, укутавшись в плед, – тихо сказала и свернула с тропинки. Вспомнились ощущения холода и страха.

    Маленькая канавка и муравейник, сломанная береза и пенек, обросший мхом... Подняв с земли тоненькую веточку, я стала ее разглядывать. Холодная, сухая веточка. Я перепрыгнула через яму и обернулась – роскошный дом Воронцова виднелся среди деревьев. Какая-то птица издала резкий звук, и я вздрогнула. Глупо.

    Небольшая полянка, дальше – стройный ряд елок. Земля усыпана иголками, кругом сухо, а ветки так переплелись, что совсем не просто пробраться через эту живую изгородь.

    – Не пойду туда, неохота царапать руки и лицо, – поежилась я.

    – Мя-я-я-у-у-у... Мя-я-я-у-у-у...

    Такие звуки мог издавать только кот. Я улыбнулась – это наверняка верный друг деда Остапа. Сейчас я тебя поймаю, голубчик!

    Посмотрев на елки, я повернулась к ним спиной, закрыла лицо руками и, подглядывая в щелочки между пальцами, с большим трудом стала пробираться задом сквозь плотную стену веток. Пахло грибами, хотя, наверное, их сезон уже прошел. Мя-яя-уу-у. Где же ты?

    ...Я почти прошла это место, но остановилась и обернулась...

    Под одной из елок почва была перемешана с иголками – как-то это выбивалось из общей картины: кто-то совсем недавно был здесь. Я подошла, наклонилась и, подняв маленький комочек земли, раскрошила его пальцами. Ну что ж, будем рыть... Хорошо, что у меня не такой маникюр, как у Альжбетки, – не жалко ногти ломать.