Грымза с камелиями

    В этот момент открылась дверь лифта, и ко мне навстречу шагнула моя разлюбезная Мария Андреевна.

    – Мама, а ты-то тут какими судьбами? – изумилась я, глотая остатки пасты.

    – В отпуск я еду с тобой, – решительно заявила она и заинтересованно посмотрела на Осикова.

    Мир рухнул.

Глава 2 Мы возвращаем сокровища владельцу, но есть один нюанс...

    Я подняла Арсения Захаровича с пола и впихнула в Альжбеткину квартиру, туда же засеменила Солька, обмотанная одеялом. Вот теперь я могу разобраться со своей мамой!

    – О каком отпуске ты говоришь? – грозно спросила я.

    – О твоем, дорогая.

    – О МОЕМ! Так вот, мой отпуск – это мой отпуск, и я сама разберусь, как и где, а главное, с кем мне его проводить!

    – Ты грубишь матери!

    С одной стороны, она права, но лучше сразу взять ситуацию в свои руки, иначе я и не замечу, как мама окажется в моей багажной сумке.

    – Я опаздываю на работу, прости, мне надо бежать.

    Я нажала на кнопку лифта, и он гостеприимно раскрыл двери перед надувшейся от обиды мамой.

    – А кто этот очаровательный мужчина? – спросила она, поглядывая в приоткрытую дверь Альжбеткиной квартиры.

    – Маньяк!

    – Мне просто необходимо с ним познакомиться!

    Сказав это, мама направилась вовсе не в сторону лифта, а в сторону Альжбеткиной квартиры.

    Открывая дверь, она сладко произнесла:

    – Альжбетта, душечка, ты же не откажешь мне в чашечке кофе с дороги, мы так давно с тобой не виделись.

    На секунду я представила себе Альжбетку в полуобморочном состоянии.

    Ринувшись в свою квартиру, я запила остатки зубной пасты глотком ледяного вчерашнего чая, причесалась, посмотрела на себя в зеркало и сказала:

    – Чует мое сердце, не будет у тебя отпуска, все планеты сейчас выстраиваются в иной ряд, все звезды рисуют иные созвездия, не будет у тебя отпуска, не бу-дет!!!

    В офисе все суетились, никому и дела не было до того, что сегодня у меня последний рабочий день. Я разнесла тортики и печенье по любимым отделам и уже собиралась прибраться на столе, как из своего кабинета вынырнула Любовь Григорьевна и поманила меня пальцем.

    Любовь Григорьевна – финансовый директор, и, помимо рабочих моментов, нас связывает одна маленькая тайна: я ей помогла влюбить в себя одного очень милого юриста – Крошкина Илью Андреевича. Моя интуиция подсказывает, что все у них получится.

    Закрывая за мной дверь, она зашептала:

    – Он сделал мне предложение, ты можешь себе представить, он сделал мне предложение!

    – Надеюсь, – сказала я саркастично, – вы не сразу ответили согласием, а сказали, что года три подумаете.

    – Нет, – замотала головой директриса, – я почему-то сразу согласилась.

    – Странно, – пожала я плечами, еле сдерживая улыбку.

    Любовь Григорьевна смотрела на меня в замешательстве. Я засмеялась и обрушила на нее целый поток поздравлений и пожеланий.

    – Вы молодец! – воскликнула я. – С детишками не тяните, пока медицина бесплатная, надо торопиться. Он как сделал предложение, цветы подарил? Поздравляю, поздравляю, поздравляю!

    Я совсем закружила Любовь Григорьевну, и она, совершенно счастливая, рухнув на стул, стала обмахиваться розовой папкой.

    – Ты думаешь, я правильно поступила, что согласилась?

    – Само собой, зря мы, что ли, столько партизанили! Еще раз поздравляю.

    – Это все благодаря тебе, и я хочу, чтобы ты обязательно была на нашей свадьбе.

    – А когда свадьба? – поинтересовалась я.

    – Через две недели.

    – Так быстро?

    – Мы дней десять назад подали заявление, но я как-то смущалась сказать.

    – А я в отпуск отбываю, где-то на месяц, так что букетик ваш поймать не смогу, но вы его засушите, я потом его заберу.

    – Ах, ну да, Виктор Иванович что-то говорил...

    – Я уже и заявление написала.

    – Тогда поздравляю тебя с отпуском, что-то быстро тебе его дали.

    – Заслужила!

    Еле сдержалась, чтобы не захихикать. Финансовая директриса всегда ждет от меня какого-нибудь подвоха или чего-нибудь из ряда вон выходящего. Так и есть – Любовь Григорьевна покраснела.

    – Да нет, не тем способом, что вы подумали, все было куда прозаичнее.

    Просто я помогла Воронцову найти те самые миллионы, на проценты от которых мы теперь покупаем безделушки, вот он и решил меня так отблагодарить. У меня на столе зазвонил телефон, и я поспешила в приемную.

    – Фирма «Ланди».

    – Это я, – зашипела Альжбетка.

    – Не беспокойся, я тебя еще узнаю.

    – Как ты могла нас бросить в такой ситуации...

    – А что в мире делается?

    – Твоя мама шушукается и обхаживает этого промасленного Арсения Захаровича, Солька пошла на работу, а я тут одна с этими... это, конечно, твоя мама, но ты же понимаешь, что моя жизнь висит на волоске...

    – Я приду после обеда, надо утрясти кое-какие дела, я еще даже с Воронцовым не разговаривала.

    – Но это так долго!

    – Знаешь что, я с мамой прожила больше двадцати лет – и ничего, жива, здорова.

    – Но зато у тебя есть отклонения.

    – Какие такие отклонения? – заворчала я.

    – От нормы, – прошипела Альжбетка.

    – Сиди там и слушай, о чем они говорят, – зло прошипела я, – в конце концов, это ты стащила у бедного толстяка его последние сокровища!

    – Я не брала у него ничего, я даже его не знаю...