Гуанчи: последние из атлантов. Неразгаданные тайны Канарских островов

Коренное население Канарских островов представляет исключительный интерес для ученых. В условиях полной изоляции от внешнего мира здесь сохранилось население, культура которого, ведущая начало из глубины веков, по сей день являет миру слепок древней исчезнувшей цивилизации. На Канарах найдены элементы культуры позднего палеолита и неолита Северной Африки и Южной Европы, сохранившиеся в чистом, не сглаженном веками виде. Здесь мы находим элементы древних языков Северной и Северо-Западной Африки. Тут обнаружены представители различных антропологических типов, один из которых по многим показателям напоминает тип кроманьонского человека и уже повсеместно исчез…

Тайны гуанчей находятся сегодня в числе самых волнующих исторических загадок. Автору довелось в свое время работать в библиотеке Центра африканских исследований в Мапуту, столице Народной Республики Мозамбик. Среди множества книг по истории Африки отыскалась одна работа, которой нет даже в крупнейших библиотеках многих европейских стран. Речь идет об уникальной рукописи XIV века, повествующей о ранних этапах исследования Канар и изданной в первый и единственный пока раз во Флоренции в начале прошлого века. Интересно, как попала эта старинная и редкая книга в далекую африканскую страну? Но еще более любопытно, что на формуляре этой книги записано несколько свежих номеров. Значит, ее брали и читали мозамбикские студенты и ученые? (Заметим, что автором этой рукописи, отрывок из которой мы привели в самом начале нашего рассказа и к которой мы еще вернемся, считают самого Джованни Боккаччо.)

Прикоснуться к загадкам гуанчей довелось и некоторым из наших соотечественников. В середине позапрошлого века на острове Тенерифе побывал известный русский физиолог Илья Мечников. В 1872 году в «Вестнике Европы» появились его путевые заметки. Вот что пишет Мечников:

«Запасшись фонарем и сухим деревом, я ушел из города в пещеру гуанчей. Собственно, ради этой пещеры я и отправился в Ико; она изобилует костями первобытных обитателей Тенерифе, с которыми мне хотелось познакомиться сколько возможно обстоятельнее…»

Ученый проник в довольно «объемистую» пещеру, изрядно заваленную камнями. С каждым шагом пещера становилась все более высокой и удобной для хождения. «По дороге, освещаемой пучками лучин, – продолжает Мечников, – я переворачивал множество камней, надеясь найти под ними какое-либо живое существо, но эти искания пещеры были совершенно напрасными». У самого выхода из пещеры ученый наткнулся на целую кучу старых костей, большинство из них оказались рыхлыми и при прикосновении рассыпались в порошок.

Мечникову не удалось найти не только ни одного черепа, но даже ни одной кости человека в отдельности. «Вопрос о том, каким образом целые кучи костей оказались в пещере, остается неразъясненным. По мнению одних, пещеры служили гробницами гуанчей, другие же ученые, с более пылким воображением, утверждают, будто гуанчи, преследуемые испанцами, в XV столетии укрывались в подземных гротах и погибли в них, запертые с обоих концов врагами».

А вот эмоциональный рассказ русского моряка и путешественника А. В. Вышеславцева, дошедший до нас в книге «Очерки из кругосветного плавания», которая вышла в Санкт-Петербурге в 1867 году:

«Острова были заселены сильным воинственным народом, нравственные особенности которого напоминали бедуинов. Они жили мирно, пасли стада, но любовь и независимость поддерживали в них дух во время войны с испанцами».

«Теперь, – говорит Вышеславцев, – следов гуанчей нет на всем острове, кроме нескольких мумий, завернутых в козьи шкуры и благочестиво схороненных в недоступных пещерах. Гуанчи долго составляли неразрешимый вопрос: откуда и когда явились они на остров? Ученые терялись в догадках; наконец сходство нескольких слов языка их с берберийским заставило догадаться ученых и вывести их из Северного Атласа».

И в заключение путешественник пишет: «Они исчезли, как метеор, не оставив о себе никакого следа. Перерезаны ли они были до последнего, или слились с новым народонаселением, или, наконец, уплыли на материк, на первую свою родину?»

Конечно, Вышеславцев несколько категоричен в выводах о родине коренного населения Канарских островов. Если бы одного сходства их языка с берберским было достаточно, чтобы сделать окончательные научные выводы… Не совсем прав он и в том, что настаивает на полном их исчезновении без следа. На самом деле все было несколько иначе…

И уж совсем неверно утверждение автора книги «Картины Африки и Азии» русского путешественника А. Сумарокова, вышедшей в Санкт-Петербурге в 1883 году. Вот что говорит он о гуанчах: «Люди эти принадлежали, кажется, к индейскому племени и были сильны и высоки ростом». Понадеявшись на то, что любое известие об экзотических странах будет воспринято в далекой заснеженной России с неизменным восторгом и интересом, А. Сумароков даже не заглянул в многочисленные книги о Канарах, хотя наверняка имел возможность их прочитать, путешествуя по свету, да и в петербургских читальнях их было предостаточно.