Губернатор

Самарин всматривался в бледное, застывшее в изумлении лицо капитана первого ранга Зальтерса, командира охраны штаба Кронштадтской крепости. Оцепенение офицера не удивляло: он как раз читал приказ, в котором генералу разрешалось арестовать Вирсаева.

– Все ясно? – нетерпеливо спросил Самарин.

– Так точно, Ваше превосходительство! – неуверенно ответил капитан. – Жду приказа!

– Матушкин, пост! – коротко приказал генерал, не обращая внимания на моряка.

Подчиненный кивнул и встал возле телефона, положив руку на кобуру. Лучше, чтобы никто не предупредил адмирала о неожиданном визите.

Самарин поднялся на второй этаж в компании нескольких солдат Конвоя, после чего двинулся по длинному, плохо освещенному, но, к счастью, пустому коридору. Из того, что удалось наспех установить, Вирсаев пользовался уважением у подчиненных. Генерал не хотел стычки с преданными адмиралу матросами.

Он постучал в дверь кабинета и вошел, не ожидая приглашения.

Мужчина с красным, апоплексическим лицом и молочно-белыми бакенбардами сидел за массивным столом, изучая какие-то документы. В бронзовой пепельнице тлела сигара.

– Кто вы? – рявкнул он визитеру. – Что вы тут делаете?

Не ожидая ответа, он поднял трубку телефона.

– Дежурного ко мне! – гневно приказал он.

Самарин молча положил на стол документ, напечатанный в канцелярии императора.

– Прошу ознакомиться, – сухо сказал он. – А дежурный не придет, мои люди контролируют штаб.

Вирсаев окинул его мрачным взглядом, но потянулся за документом.

– Вы из Конвоя?

– Постольку-поскольку. Секретная служба.

Адмирал нервно вздрогнул: деятельность недавно сформированного отдела разведки была окутана тайной, хотя нетрудно было догадаться, что ее интерес не обещал ничего хорошего.

– В чем дело? – враждебно спросил он. – Снова какие-то дворцовые интриги? Месяц назад я отправил в адмиралтейство полный расчет…

– Речь не о расчете, – бесцеремонно прервал его Самарин. – Это дело квартирмейстера. Я не занимаюсь такими глупостями. Почему вы не доложили о нападении на патруль?

– Вы с ума сошли? Такая мелочь…

– Это не мелочь! – Генерал снова прервал его. – Вы слышали о нападении на дворец?

– Конечно, газеты пишут об этом уже несколько дней, но при чем тут это?

– Не все заговорщики были схвачены или убиты, некоторые скрылись, – резко пояснил Самарин. – Если бы не ваша халатность, возможно, мы бы их уже схватили. Поскольку ваши люди встретили их у реки. Если бы патрулем командовал ваш зять, он помешал бы им добраться до анклава. А сейчас террористы, которые пытались убить наследника престола, за пределами нашей досягаемости…

– Правильно обращайтесь к офицеру в ранге адмирала, – холодно заметил Вирсаев, игнорируя обвинения.

– Это не касается подследственных, – отрезал генерал. – Сейчас вы только арестованный, и никто больше.

– Да как вы смеете! Я немедленно сообщу Его Величеству о вашей…

Его прервал стук, и в дверях замер один из солдат Конвоя.

– Приехал, – коротко доложил он.

– Давай его сюда.

– Что все это значит?! – зло закричал Вирсаев, вскакивая из-за стола. – Как вы…

– Это значит, что я тут по приказу Его Величества, – ответил Самарин. – Император лично приказал мне допросить вас. И предупреждая ваш следующий вопрос: ему известны все обстоятельства дела.

Адмирал нащупал руками кресло, словно слепой, и медленно сел. Казалось, что за одно мгновение он стал старше лет на двадцать. Самарин отвел взгляд, стараясь преодолеть сострадание, ведь это конец карьеры героя битвы за Порт-Артур. Позорный конец, поскольку отныне фамилия Вирсаев всегда будет упоминаться вместе с покушением на наследника престола. И проклинаться…

Гвалт в дверях говорил о прибытии еще одного героя скандала. Капитан Попов, тридцатилетний мужчина с водянистыми, бледно-голубыми глазами и самодовольным выражением лица, едва держался на ногах.

– Чо ту такое? – промямлил он. – Михаил Петрович? Чо ту делает этот солдафон?

Вирсаев промолчал, и до отупевшего от алкоголя мозга Попова медленно начало доходить, что что-то не так.

– Мы обмывали повышение Гришки, имеем право, – бубнил капитан, тряся головой.

– Криенко, Мартов, приведите его во вменяемое состояние! – приказал Самарин.

– Слушаемся, Ваше превосходительство!

Солдаты схватили Попова под руки и вытащили в коридор. Через минуту прозвучал пронзительный крик. Похоже, подчиненные Самарина не стеснялись в средствах.

Когда Попов снова появился в кабинете, то выглядел почти трезвым, только трясся от холода, а с его мундира стекала вода.

– Я решительно протестую…

– Заткнитесь, капитан! Почему три дня назад вас не было в патруле?

– Как это не было?! – выкрикнул с притворным негодованием Попов. – Михаил Петрович? Скажите ему.

– Они все знают, – лишенным всяких эмоций голосом сказал Вирсаев. – Патруль, которым ты должен был командовать, пропустил террористов, замешанных в нападении на Царское Село. Сейчас заговорщики, скорее всего, сидят в анклаве.

Лицо Попова в одно мгновение стало цвета свежевыбеленной стены.

– Как это? Как так… – беспомощно бормотал он. – Это твоя вина! – внезапно завопил он. – Твоя!

Вирсаев скривился от отвращения, но не протестовал.