Губитель

Виденье во все стороны (а это три метра) показало, что живых рядом с танком нет. Хм, на корме один из нациков автомат оставил. Вроде цел. Точно цел. Я снова привстал, выглянул в приборы и увидел, что один из грузовиков горел. Ну точно, моя работа, я же по нему очередь дал, прямо по двигателю, пусть нацики пешком погуляют. Гранаты раскидал, да и потом, когда магазин расстреливал, бил в основном по националистам; троих точно срезал из тех, что залегли в мелкой канаве на обочине, пулями форму и бронежилеты на спине порвал. А потом расстрелял движки двух ближайших «Уралов», вот один, видимо, и загорелся.

Что странно, нацики разбегались во все стороны. Тут поля, а слева, метрах в ста – посадка, с этой же стороны телеграфные столбы стояли, частью поваленные и без проводов. Так нацики и в открытое поле бежали, и в сторону посадки, десятка два их было. Бронетехника тоже на скорости уходила, разбрызгивая грязь, а вот все грузовики стояли на обочине, у двух двери открыты. Похоже, водилы сбежали с остальными.

Это был шанс. Я открыл люк и, выскочив наружу – всё же хорошо молодое тело иметь! – подхватил автомат националиста и закинул его за спину, а свой в руках держал (я его уже перезарядил), на боку – сумка с оставшимися гранатами. И тут я вдруг заметил мехвода, он на животе лежал перед передком нашего танка. Кажется, это Т-72. Ну точно он. Часть блоков динамической защиты сбиты, а на вид вроде живой. На боках и на корме танка большими белыми буквами было вручную чуть криво нанесено странное тактическое обозначение – «Z».

Я спрыгнул на землю рядом с мехводом, он шевелился и пытался встать; форма подрана, но вроде цел. Мехвод был пожилой, волосы короткие и седые. Думаю, лет пятьдесят ему.

Закинув его руку себе на шею, я, крутя головой, чтобы нас не застали врасплох, отвёл его за танк и под его прикрытием, так, чтобы Т-72 находился между нами и горевшим грузовиком, потащил мехвода прочь. Не нравилась мне реакция нациков на горевший грузовик. Похоже, там взрывчатка или боеприпасы – одним словом, что-то очень серьёзное.

Тут за спиной так грохнуло, что я потерялся и свалился вместе с механиком-водителем в канаву на обочине. Они тут не глубокие, по колено, не больше. Сознание я всё же не потерял, столкнул с себя мехвода (так получилось, что он на меня завалился), проверил оба автомата. У националиста я взял АК-74 с обвесом и оптическим прицелом, и это плохо, у нас боезапас разный: у меня «семёрка», а у автомата националиста – «пятёрка». Один магазин, получается.

Виденьем я проверил подсумки мехвода, которые при нём были, а там магазины, и как раз патроны нужного калибра. Ему и отдам этот автомат, если он в себя придёт. У мехвода на ремне была ещё кобура с пистолетом системы Макарова. Постараюсь помочь мужику: за долгую жизнь поисковика я пси-лечение очень серьёзно освоил, уже и других могу лечить, не быстро, скорость невелика, но могу.

Начал я с себя. Источник был полный от маны, собранной после инициации, так что провёл диагностику головы. Надо же, даже многочисленные кровоизлияния были, повреждена барабанная перепонка правого уха. Полежав минут десять (всё это время от грузовика доносились взрывы, похоже, снаряды перевозил, дымами всё было скрыто), я накопил немного маны и убрал часть проблем, голова болеть стала меньше. Потом уши подлечил, а то слышу всё, словно через стену. Часть проблем снял и, снова помедитировав, занялся мехводом.

На дороге канонада, мы в трёхстах метрах были, так нас подбрасывало в канаве, иногда в поле падали неразорвавшиеся снаряды. Остальные грузовики загорелись от первого и тоже были разорваны снарядами в кузовах. Похоже, это была колонна обеспечения какой-то артиллерийской части. А броню, скорее всего, в сопровождение дали, усиливали часть.

Мехвода я положил на спину и массировал ему виски, а заодно вливал ману и проводил диагностику. Повреждения практически те же, что и у меня, серьёзная контузия. Виденьем нашёл рану на спине – осколок под кожей, мелкий, или от моей гранаты, или от снаряда БМП. Вторая рана была на бедре, я сразу и не рассмотрел, что там кровавое пятно расплывается. Но тоже ничего серьёзного, рана неглубокая.

Пока накапливал ману, не забывал поглядывать по сторонам. Оба автомата у меня приведены к бою, лежат с разных сторон, если что, открою огонь. Но нацики так и пропали, возвращаться к уничтоженной колонне они не стали.

Телекинезом я удалил осколки из ран мехвода, заодно почистил их, чтобы чего не попало с осколками, и перевязал. Перевязочный пакет нашёл в кармане брюк у мехвода, хватило перевязать. Потом стал лечить голову, полчаса – и часть проблем убрал, слух ему восстановил.

Тут танкист зашевелился, пытаясь сесть.

– Чего я голый? – спросил он, нащупывая повязку на груди.

– Две раны у вас, на спине и на бедре левой ноги. Лёгкие. Осколки я уже вытащил, раны почистил и перевязал. Можете одеться.

– Нас что, подбили?

– Не знаю, наверное. Простите, как вас зовут?

– Ты чего, Лёх? Мы же уже полгода в одном экипаже.