Читаем Губкин полностью

«Нефтяная геология, — дерзко заявил Калицкий, — в плену у предвзятых и недостаточно проверенных теоретических представлений о происхождении нефти и формировании нефтяных залежей. Нефтяные геологи до такой степени привыкли к известным теоретическим представлениям, насчитывающим более чем 80-летнюю давность (это писалось в самом начале 40-х годов. — Я.К.) и до такой степени уверены в их правильности, что даже не допускают мысли о необходимости пересмотра этих основных представлений, несмотря на непрерывно увеличивающееся число новых фактов, уже не укладывающихся без трения в рамки этих научных верований. К числу таких прочно укоренившихся в сознании людей идей относятся: вера в существование особых нефтепроизводящих пород, не совпадающих с нефтеносными породами в обычном понимании этого слова, вера в особые пласты-коллекторы нефти и вера в подземную миграцию нефтяных масс».

Нефть чаще всего находят в песчаных пластах, называемых коллекторами (собирателями). Название дано по той причине, что в силу целого ряда рассуждений нельзя допустить, что нефть образовалась в них, она в них пришлая, она в них только скопилась. Образовалась же она в других породах, получивших название нефтепроизводящих или нефтематеринских. Под воздействием давления и тектонических движений нефть из материнских пород (свит) была вытеснена или выжата и, проделав некоторый путь под землей, осела, наконец, в коллекторах. Таковы традиционные «верования», против которых ополчился Калицкий.

Безусловно, традиционная схема громоздка и не гарантирует от вольных допущений. Калицкий преостроумно выковыривает слабости в позициях своих оппонентов. Его удары метки.

Нефтепроизводящие породы? Они абсолютно гипотетичны. Никто не может толком даже объяснить, что они собой должны представлять. Поэтому даже сторонники существования этих пород путаются и противоречат друг другу. (Сталкивать лбами противоречия соперников — излюбленный прием Калицкого.) «Так, например, по отношению к нефтяным залежам палеогена Ферганы были выдвинуты в качестве нефтепроизводящих свит, с одной стороны, юра (Порфирьев и Васильев), развитая в Фергане в виде континентальной фации… а с другой стороны, палеоген (Колодяжный). Противоречие заключается в данном случае в том, что, по Порфирьеву и Васильеву, нефтепроизводящая толща (юра) залегает значительно ниже нефтеносной толщи (палеоген) и нефть мигрировала, следовательно, снизу вверх, а, по Колодяжному, нефтепроизводящая свита залегает над нефтеносными пластами палеогена и нефть мигрировала сверху вниз.

Противоречие заключается также в том, — продолжает Калицкий, — что происхождение палеогеновой нефти в данном случае приписывается двум совершенно различным системам (палеогену и юре)». Калицкий берет людей одного лагеря: Порфирьев, Васильев, Колодяжный — убежденные сторонники существования в Фергане нефтепроизводящих свит. Но первые два находят ее в одном месте, третий исследователь — в совершенно противоположном. Следует невысказанный вывод: можно ли, мол, считать подобные воззрения серьезными и вполне научными, если они позволяют делать противоречащие ДРУГ другу выводы?

Далее. Миграция нефти. Передвижение ее по земным пластам. «Если гипотетичны нефтепроизводящие породы или свиты, то само собой понятно, что и миграция нефти из воображаемых свит в реальные нефтеносные породы представляет собой чисто гипотетический процесс». Калицкий разбирает предположения о газообразной миграции, боковой, вертикальной — и ни одно не находит удовлетворительным. В миграции действительно много неясного, и Калицкий блестяще пользуется этим. Он колет направо и налево…

Разобрав все учения, господствующие в нефтяной геологии, и умело и едко вскрыв их прорехи, Калицкий считает себя вправе утверждать: «Гипотеза первичного залегания нефти не наталкивается на те затруднения, которые были указаны при разборе гипотезы вторичного залегания нефти. Гипотеза первичного залегания нефти обходится без допущения миграции значительных масс нефти из одной свиты в другую или из одного пласта в другой. Гипотеза первичного залегания нефти считает такого рода миграцию нефти явлением чрезвычайно затрудненным в естественных условиях… Гипотеза первичного залегания отрицает существование особых нефтепроизводящих свит, обособленных от нефтеносных и отстоящих от них на более или менее значительном расстоянии по вертикали. Она не нуждается в таком предположении… Гипотеза первичного залегания утверждает, что нефть образовалась в тех породах, в которых мы ее находим. Так как чаще всего такими нефтеносными породами являются пески и песчаники, то теоретические споры обострились на вопросе, могут ли песчанистые породы быть материнскими породами нефти».

Для Калицкого сомнений нет: могут.

Итак, гипотеза первичного залегания не нуждается, отрицает, утверждает…

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Петр Первый
Петр Первый

В книге профессора Н. И. Павленко изложена биография выдающегося государственного деятеля, подлинно великого человека, как называл его Ф. Энгельс, – Петра I. Его жизнь, насыщенная драматизмом и огромным напряжением нравственных и физических сил, была связана с преобразованиями первой четверти XVIII века. Они обеспечили ускоренное развитие страны. Все, что прочтет здесь читатель, отражено в источниках, сохранившихся от тех бурных десятилетий: в письмах Петра, записках и воспоминаниях современников, царских указах, донесениях иностранных дипломатов, публицистических сочинениях и следственных делах. Герои сочинения изъясняются не вымышленными, а подлинными словами, запечатленными источниками. Лишь в некоторых случаях текст источников несколько адаптирован.

Алексей Николаевич Толстой , Анри Труайя , Николай Иванович Павленко , Светлана Бестужева , Светлана Игоревна Бестужева-Лада

Биографии и Мемуары / История / Проза / Историческая проза / Классическая проза