Гуд бай, Америка!

— Вот моя красавица! Лет пять на ней не ездил! — Старичок погладил капот, проявляя идеальную покраску. — Шестиместный Форд Фалькон тысяча девятьсот шестидесятого года выпуска. Двигатель два с половиной литра, сто одна лошадка. Как тебе? Посмотри салон!

Он открыл дверцу, на которой крепилось небольшое круглое зеркало.

— Белая кожа! Шик! А диваны какие! Небось девок катать собираешься? Две спереди и три сзади. Повезло тебе парень. Ха-ха!

— Как насчет цены, мистер Морис? Мне Сэм говорил…

— Сынок! Я брал его почти за две тысячи. Он отработал эти деньги полностью. Поэтому гони триста монет и забирай!

— Спасибо! Признаться на меньшую сумму я не рассчитывал! Когда я смогу его забрать?

— А в любое время! Я теперь почти все время дома. Старость, сам понимаешь…

Мы обменяли пачку бумажек на ключи и паспорт транспортного средства, и довольный старичок сказал, чтобы я забирал из гаража все что мне понравится, так как на полках имелось много деталей от машины и инструменты.

Довольный как слон, позвонил Сэму и доложил о покупке, пообещав поставить бутылку пойла. Одновременно попросил подсказать мастерскую, которая поможет забрать машину и приведет ее в рабочее состояние. Записал номер телефона и прикинул оставшуюся наличность. Так как я почти ничего не тратил, осталось больше сотни долларов, и я решил, что должно хватить. Не прошло и часа, как подъехал эвакуатор и Дик, которому я звонил, выпрыгнул из пикапа подходя ко мне.

— Привет! — Мы поручкались и подошли к открытому гаражу. — Фью! — Свистнул Дик, увидев вишневую машину. — Шестиместный Фалькон шестидесятого года!

Он обошел машину по кругу, восхищаясь ее состоянием, а затем мы принялись закидывать в салон и багажник все, что попадалось под руку, разумно решив, что потом разберемся, что нужно, а что нет. Почистив полки, мы выкатили застоявшуюся красавицу и, подняв за передние колеса, покатили за город, где жил и трудился Дик. Механик оказался компанейским парнем, и мы быстро нашли общий язык, так как в машинах я кое-что понимал и собирался непосредственно участвовать в процессе реанимации старушки.

— Двенадцать лет! А выглядит как новая! Повезло тебе Бобби! Если потом надумаешь продавать, то только мне! А я тебе ее настрою по первому классу. Договорились?

— Идет! Можно я буду тебе помогать?

— О чем вопрос! Четыре руки — лучше двух!

Следующие два дня я пропал из жизни, заставив Джима трудиться за двоих, пообещав отработать и дать покататься на машине. Мы с Диком разобрали узлы и агрегаты по винтикам и собрали снова, поменяв все резинки, вкладыши, жидкости, колодки, свечи, фильтры и еще много чего, потратив все мои деньги и часть заначки Джима. Многие детали пригодились, а остальное я отдал механику, зная что в его профессии пригодится любая железка.

— Ну, вот! Красотка! — Мы стояли напротив сверкающей никелем машины и любовались делом своих рук.

— Дик. Можно я оставлю ее пока здесь? Будет тебе служить рекламой и в магазин можешь на ней ездить.

— Конечно! Давай прокатимся! Чур я за рулем!

Дик сел на место водителя и погладил руль.

— Поехали! — Двигатель весело заурчал, и я откинулся на двойном сиденье, ощущая небывалый подъем от чувства обладания раритетной машиной. То есть раритетная она только для меня, а так ей всего двенадцать лет и выглядит она на все сто. Плавный ход подвески подарил ощущение плывущего корабля, отрабатывая все неровности и бугорки. Дик дал газу на шоссе и в открытые окна ворвался южный ветер взбивая волосы и поднимая настроение на небывалую высоту. Вот оно счастье!

В отель вернулся как на крыльях. Джим при моем появлении возбужденно отвел меня в курительную комнату и принялся эмоционально вещать:

— Какая женщина! Талия, грудь, ноги! Ты бы видел! А походка, а запах! — Описывал он новую постоялицу. — Приехала на такси и багажа совсем немного. Точно тебе говорю! Приехала погулять. Вот увидишь!

— Тебе то что? У тебя же Ким есть.

— Ким будет после свадьбы! А свободная женщина, ищущая острых ощущений — это совсем другое!

— Ладно, посмотрим на твою красавицу. Какие еще новости?

— Да! Миссис Дорсет уехала! Плакали наши ежедневные десять долларов!

— Ага. Нам будет ее не хватать. Ха-ха!

Следующие дни я отрабатывал в отеле, сходив на курсы, где мой мозг вынесла Китти постоянно нывшая, что я никого не люблю, не жалею и вообще — черствый. Другой бы на моем месте не выдержал, но мои мозги, начиненные духом из двадцать первого века, да еще прошедшего неплохую школу жизни таким детским наездом было не взять. Я чмокнул ее надутую мордашку и спокойно оставил на улице, точно зная, что через минуту она уже будет весело хохотать в компании подружек.