Гугеноты

Незадолго до кончины короля Гизы надумали породниться с семейством Валуа и выдать замуж свою племянницу Марию, дочь их сестры Марии Шотландской, за дофина Франциска. Мне надо было что-то противопоставить этому союзу, путем которого Гизы тянули руки к престолу, и мне пришлось выдать тебя за сына коннетабля Монморанси. Однако, как тебе известно, он уже был женат без согласия родителя. Требовалось разрешение папы на расторжение этого брака, однако тот не спешил, не желая возвращения Монморанси в противовес Гизам, с которыми был в родстве. Но я очень хорошо попросила короля, и он издал указ, запрещающий браки без ведома родителей. Парламент одобрил его, и брак был расторгнут.

Но Гизы все-таки добились своего: свадьба состоялась, популярность их все более росла, моя же угасала. Я старела, а двор с появлением Марии Стюарт молодел, и королю это нравилось. Привычка иметь меня рядом постепенно таяла, на смену пришла привязанность к невестке и ее окружению из юных дев, которых Мария привезла с собой из Шотландии.

В довершение ко всему королю вздумалось влюбиться в некую Джейн Флеминг, шотландку, любимицу Марии Стюарт. Гизам это было на руку, ибо они стремились поскорее избавить короля от моего влияния; Катерину Медичи это тоже устраивало, ибо появилась соперница, с которой при необходимости справиться будет намного легче. Вскоре новая привязанность короля принесла свои плоды: у леди Флеминг родился мальчик, названный Генрихом в честь отца.

— Мне знакома эта история, — произнесла Диана де Франс, — и я знаю, что мой брат Генрих живет сейчас в Сен-Жан-Д'Анжели. Надо будет навестить его.

— Что ж, повидайтесь, но помни, что Екатерина Медичи весьма ревниво относится ко всем родственникам, в том числе к незаконнорожденным, видя в каждом претендента на престол своих сыновей.

Обстоятельства гибели твоего отца тебе хорошо известны. В то время я была еще сильна, но все решила в конечном итоге его преждевременная смерть. Едва он умер, Катерина и Гизы сразу же поделили власть. Коннетабля сослали, а меня, отобрав у меня все, чем я владела, сослали в замок Шомон, и вот теперь я здесь. Здесь, видимо, мне суждено и умереть, хотя я предпочла бы, чтобы это случилось в Анэ.

— Ну что вы, матушка! — горячо запротестовала Диана. — Вы еще так прекрасно выглядите, вам ли говорить о смерти?

Великая сенешальша Нормандии, как называли Диану де Пуатье ее современники, только горестно улыбнулась. И только тут ее дочь заметила целую сеть незаметных на первый взгляд морщин, избороздивших ее лицо.

— Я это чувствую, — сказала Диана де Пуатье уставшим голосом. — Я ждала тебя. Я знала, что ты приедешь. И этот королевский поезд, и нарядное придворное общество — все это я вижу в последний раз.

Диана со страхом смотрела на мать, сжимая ее ладони в своих.

— Это пронеслось как видение, напомнившее мне у врат вечности о моей былой славе, о бурных днях моего могущества, — продолжала старая герцогиня. — Этот разговор — последний всплеск памяти, одна из нескольких тончайших ее нитей, рвущихся одна за другой. Я стану никому не нужной, когда порвется последняя.

— Ты будешь нужна мне! — воскликнула Диана со слезами на глазах. — Потому что ты моя мать, а я твоя дочь!

— Тогда останься со мной, пусть они едут дальше. Мне не будет так тяжко одной… ведь ты так редко навещаешь меня.

Диана бросилась в объятия матери и стала осыпать поцелуями ее прекрасное, но уже заметно увядающее лицо.

— Я сделаю так, как вам хочется, матушка! И я буду с вами до тех пор, пока вы сами не прогоните меня от себя.

Герцогиня де Валантинуа тихо улыбнулась и обняла дочь. Слезы одна за другой заструились по ее щекам.

Тесно обнявшись, будто две жертвы, которым позволили это сделать перед тем, как взойти на эшафот, они так и просидели до утра.

Утром королевский поезд вновь тронулся в путь, но уже без Дианы Французской. По просьбе матери, почувствовавшей внезапно приближение смерти, она увезет ее в родовой замок Анэ, и там старая герцогиня умрет у нее на руках четыре месяца спустя.

…Следующим пунктом маршрута королевского двора был Мулен.

Часть шестая Наука мэтра Рене

Глава 1 Фаворитка короля Франциска

В Мулене король пробыл до марта 1566 года. Перемирие между враждующими семействами Гизов, Шатильонов и Монморанси так и не было достигнуто, хотя лидеры враждующих партий дали слово не предпринимать никаких провокационных действий друг против друга. Но великое путешествие должно было завершиться принятием акта о реформе правосудия и новом своде законов, касающихся вероисповедания. Это дало бы своего рода инспекционный отчет о неполадках, обнаруженных на местах, и являло бы собою методы их устранения, несущие примирение двух враждующих группировок и регламентирующие мирное отправление культа обеих религий. Именно в связи с этим королева и собрала в Мулене всех представителей высшей аристократии. Теперь никто не смог бы упрекнуть короля в том, что он не стремится к миру в своем королевстве, зато все уверовали в то, что он одинаково уважает права обеих сторон.