Гук - снежный человек

Постепенно вечерело. Бабушка заторопилась на партийное собрание, а Виктор еще посидел на террасе за чашкой чая, глядя, как огромное летнее солнце постепенно закатывается за полосу леса, чернеющего за полями.

В фиолетовые сумерки уже выплыли звезды на другом конце огромной голубой чаши неба. Скоро станет совсем темно. Сейчас Виктор уже начинал по-другому относиться к своим доводам насчет нечисти. Честно сказать, многие из них он теперь поменял на противоположные. Привидения стали ему казаться куда реальнее бабушки, которая ушла десять минут назад. Тени становились какими-то пугающими. Стволы яблонь подозрительно корявились в полумраке. Собирать яблоки в саду, из которого в любой момент может выскочить оборотень, было неблагоразумно. Но давши слово, как говорится, крепись. А Виктор от своих слов отступать не собирался.

Выходить невооруженным он посчитал неумным. Засунув за пояс скалку, он храбро двинулся во враждебную тьму сада. Ветер раскачивал стволы яблонь. В ветвях свистели не то лешие, не то кикиморы.

Между ветвями чудились русалки. Сорвав первое яблоко, Виктор с обмиранием сообразил, что класть их не во что, но за сумкой не пошел. Он опасался, что, если он сейчас выйдет из сада, обратно его уже простой русской пословицей не загонишь. И он начал рвать яблоки. Гораздо быстрее, чем это было необходимо.

Стараясь не смотреть вокруг, чтобы не встретиться взглядом с оборотнем, он стал рвать сразу по два яблока. И в этот жуткий момент раздался голос.

— Эй, ты, не трогай мои яблоки!

Виктор вздрогнул от испуга и схватился рукой за ветку. Яблоки посыпались сквозь листву вниз. Виктор подтянулся поближе к стволу, чтобы не упасть и поглядел вниз. На освещенной луной короткой траве стояло существо. Но это был не оборотень. Для оборотня оно было слишком симпатичным. Пожалуй, больше всего оно походило на небольшого человечка, но было покрыто короткой шерстью. Уши у него стояли торчком, как у лисицы, и еще у него был хвост. Очень похожий на хвост деревенских дворняг. Но главное — у него были ступни! И какие! Огромные, размеров на пять больше чем нужно! В целом же его вид слагался в удивительно законченную и симпатичную картину. От располагающего вида незнакомца страх у Виктора постепенно прошел.

— С чего это — твои? — спросил он с вызовом.

— Потому что я ими меняюсь, — ответило существо.

— На что? — удивился Виктор.

— На малину.

— А где малина? — огляделся Виктор.

— Нету, — ответил незнакомец.

— Так не пойдет, — возмутился Виктор, — меняют что-то на что-то. А ничего на яблоки — это не мена.

— А что это? — поинтересовался незнакомец.

— Кража!

— Значит, твоя бабушка украла у меня два куста отличной малины, а я у нее за это выменял яблоки с тридцати деревьев. За ней еще три.

Существо подошло к дереву, на котором сидел Виктор, и собрало упавшие яблоки. Виктор спустился и озадаченно смотрел на незваного гостя. Собрав все в плетенку-циновку, тот подошел и забрал у оторопевшего Виктора из рук два оставшихся яблока. Затем взвалил все на спину.

— За ней еще две яблони, — сказал он.

Потом сделал несколько шагов, подумал и повернулся.

— Да, еще… яблоки можно не собирать, — сказал он. — Сам как-нибудь справлюсь.

— И это всего за два куста малины! — вскричал, негодуя, Виктор.

— За два куста отличной малины, — поправил его незнакомец. — Два куста отличной лесной малины за несколько мешков кислых яблок это недорого. — Он задумчиво посмотрел на Виктора. — Даже, думаю, как бы я не остался внакладе.

Незнакомец подпрыгнул и растворился в сумраке ночи. Послышалась завораживающая мелодия дудки и поплыла, огибая деревья, к лесу, который теперь выдавало лишь отсутствие звезд на его фоне.

Бабушка вернулась домой бодрая. Она распевала песню «Наш паровоз вперед летит…». И даже новая пропажа яблок ее не расстроила.

Главное, что буржуям придется несладко.

Виктор бабушке про существо в саду рассказывать не стал. Не солидно как-то, после того, как он всячески отстаивал научно обоснованное отсутствие нечисти. Но сам решил дождаться прихода незнакомца за новой порцией яблок, и теперь каждый вечер хоронился в садовом сарае. Но существа все не было.

Зато три дня лил дождь, как из ведра, и Виктор сначала промок, потом продрог, а затем лег под компрессы и банки, которыми бабушка сбивала с внука температуру. В тот вечер, когда градусник показывал тридцать восемь, а погода стояла ясная, бабушка ушла к пасечнику за медом. И тут, помимо грохота собственной крови в ушах, Виктор уловил ту самую завораживающую мелодию. Он вскочил с кровати и бросился, на ходу разматывая шарф с компрессом, на улицу. В свете медной луны стоял незнакомец и деловито обтрясывал яблоню.

— И чего мы три дня яблоки не забирали? — спросил хриплым голосом Виктор.

— Что я, дурак, из-за яблок под дождем мокнуть? — ответил незнакомец, не оборачиваясь.

— М-м-мда, — почесал за ухом Виктор, вспоминая, что он-то точно, как дурак, сидел три дня под дождем.

— Тем более — из-за кислых…