Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

— Антон, на старте «Нового Мира» выбор рас для аватар был гораздо меньше, чем сейчас. Орки, тролли и гоблины существовали в игре уже тогда, но только на правах антагонистов, почти чудовищ. Позже выбор расы сделали шире, и гоблины даже стали играбельными, но дикие гоблины остались агрессивными мобами вроде гулей. Троллям и оркам повезло меньше, их изначальные Характеристики не вписывались в Правило Семидесяти, так что игрокам предоставили полуорков и полутроллей с возможностью последующей эволюции.

— Он был ему как отец! — простонала Лиззи. — Он всё ещё ему как отец! Мы должны помочь спасти этого маленького героя, Мэдлин! Хоть он и уродливый до рвоты!

— Она говорит обо мне?! — донёсся голос археолога из отдаления.

— Нет, Ангус, хотя твоё замешательство понятно. Всё будет хорошо, Елизавета, не беспокойся. Ещё вопросы, Антон?

— Я тебе не надоел расспросами?

— Мне нравится учить, — заметила Мэдлин. — Это всё?

— Э… О! У того мартелорадуса квинтессант был в сердце! Почему?

— Разве не очевидно? Череп этого моба очень тяжело вскрыть, поэтому разработчики перенесли квинтессант в сердце, вот и всё. Это сюжетно никак не обусловлено, в отличие от такого расположения кристаллов у жителей Наила.

— Ой-ой, — мумия немедленно отошла от эмоций, — а что там у наилитян?

— Квинтессант в сердце, — пояснила ведьма, — это связано с традиционной религией региона. Тебя не удивляет, что печень, лёгкие, кишки и желудок отсутствуют, но сердце на месте?

— Я как бы не задумывалась. А что, надо было?

— У этого есть смысл, Елизавета. Про верования наилитян и их понимание загробной жизни я уже рассказывала? Они считают, что все эти органы понадобятся человеку после смерти, потому кладут их в канопы. Сердце остаётся, потому что оно — мерило прижизненных деяний, бог смерти сам вынет его из тела и положит на чашу весов. Поэтому и основа жизни, квинтессант, у наилитян в сердце.

— Ох. Это ценная информация. Подожди, у меня и череп пустой. Где его канопа?

— Нигде. Наилитяне вообще не считают мозг чем-то важным, его взбалтывают до жидкого состояния и сливают для облегчения общего веса саркофага при транспортировке.

— Ох… Ну ладно. Хорошо, что я теперь знаю про квинтессант в сердце!

— В смысле?

— В смысле — тяжело не знать основ собственной культурной аутентичности.

— Идентичности, Елизавета.

— Ой, а мы уже подлетаем!

* * *

Садиться рядом с нужным утёсом не стали. Халкрис посмотрел на него издали, кивнул, и скоро указал более подходящее место. Мы приземлились на небольшом участке земли, окружённом густыми зарослями кустарника, покинули борт. Я, подслеповато щурясь, двинулся к краю полянки.

— Осторожнее, — предупредила Мэдлин, — кровавый душитель довольно опасен.

— Кровавый душитель? В этих землях всё кровавое?

— Специфика локации, — пожала плечами ведьма и поправила плащ. — Тебя он, скорее всего, не раздавит и не изрежет, но сможет задушить.

— Огонь будет ключом, — тихо пробормотал Халкрис. — Пойдём без спешки.

Он достал из рюгзака что-то вроде чёрной кожаной перчатки с металлическими элементами, нашитыми тут и там. Щёлкнули пальцы, раздался лязг и над ладонью завис огненный шарик. Мэдлин быстро зашептала, Каспар каркнул, — и над посохом-полумесяцем тоже зависло пламя.

Вблизи растения походили на огромные клубки зелёной шерсти, из которой Древние вязали зимнюю одежду. Только вместо шерстяных нитей были толстые гибкие лозы, покрытые красными шипами. Клубки едва заметно пульсировали, стягивались и растягивались, а лежащие стебли медленно уползали у нас из-под ног. Прикрывая глаза ладонью, я присмотрелся, и прямо в поле зрения всплыл дескриптор:

«Душитель кровавый (семейство лозовиков хищных, род кровопускателей); хищное растение, обитающее в жарком климате; охотится, опутывая жертву, затягивая внутрь клубка лоз и выдавливая кровь через множество ран; уязвим к Аспекту Огня».

Кажется, Талант Знания Природы сработал. Удобно.

Покинули заросли без проблем.

— Дальше пойдём быстро, надеюсь, вы достаточно выносливы. Нужно успеть обустроить наблюдательную точку до заката.

— Знаете, по здравом размышлении, пожалуй, подожду вас на борту. — Гринботтом полез в сумку, достал чёрный от копоти факел и стеклянную зажигалку. — Ну их, этих тварей, не хватало ещё кому-то на клык угодить.

— Уверен? — спросил я.

— Что не хочу стать жертвой низшего вампира? Да, представь себе, уверен.

— Ну как знаешь, — вздохнула Мэдлин, — не то чтобы лута может быть слишком много на нас четверых.

Щёлканье кремня о кресало стихло.

— Лута?

— Да. Мы же идём за отрядом наёмников, попавшем в лапы чудовищ, наверняка их иссохшие трупы уже не смогут претендовать на содержимое карманов и сумок. Доспехи, опять же, оружие. Не удивлюсь, если там и другие останки найдутся.

— Уверена? — Жёлтые глаза гоблина изменили блеск, превратились в пару золотых монет.

— Что в логовах чудовищ есть чем поживиться? Да, представь себе, уверена.

— А знаете, что, — гоблин спрятал факел обратно, — мне кажется, без опытного разведчика и надёжного друга вам никак не обойтись!