— Вот ты меня понимаешь!
В тот момент меня так и подмывало спросить, действительно ли она хотела остаться здесь навсегда, или просто слишком рано признала поражение? Но я сдержался. Мы вместе вернулись к огню.
— Скорее ешь, — сказала Мэдлин, — ты уже получил холодный дебафф. Это «гуляш от ифрита», он не восстанавливает ОЗ, но зато даёт надбавку к урону и продолжительный иммунитет к воздействию Аспекта Льда. Соответственно, он прогреет тебя изнутри лучше любого огня.
— Восхитительно, — признал я, беря в руки глубокую расписную тарелку из толстой керамики. Внутри было мясо, крупно нарезанная морковь, картофель, я видел кусочки зелёного перца-колокола, горошек, лук, и всё это утопало в густом бульоне. — Подожду, пока он остынет.
Гоблин засмеялся, смех перешёл в кашель.
— Гуляш ифрита не остывает, дундук! — сказал он наконец.
— Ещё раз так его назовёшь, отрежу уши, — как бы между прочим предупредила Лиззи.
Пришлось есть так. Чувствительный язык испытывал неподдельную боль, я словно горячие угли глотал, но до чего же было вкусно. Мясо оказалось нежным, овощи поделились с ним своей сладостью, в бульоне после долгой готовки содержался концентрированный вкус. Пар шёл от гуляша, шёл из моей пасти, а потом, когда жар стал растекаться под панцирем, — и от меня самого.
— Мы в затруднительном положении. — Мэдлин потягивала горячий коф из чашки, смотря куда-то на север, где в темноте, мерцало нечто бледно-голубое.
— Что это? — спросил я, давая измученному языку передышку.
— Гора Бахрон, очень опасная локация, там устроил себе логово древний белый дракон. Этих мобов ещё называют драконами-варварами, очень агрессивные суперхищники со злобным характером. Самый худший расклад для нас таков: «Драконову полынь» уничтожил белый дракон, и теперь канопа вморожена в его ледяную сокровищницу.
— Достать не получится? — спросил я.
— Почему нет? — чуть пожала плечами ведьма. — Соберём отряд из шести-семи игроков уровня сто сорокового-сто шестидесятого, обвешаем их легендарными артефактами и попросим нанести дракону визит.
— Понял, — медленно кивнул я, — это все потенциальные проблемы?
— А что, этого мало? — Гринботтом осторожно ел свою порцию гуляша, грея пальцы об посуду. — Ну вот тебе ещё: эти горы отделяют Наил от Долины Щитов, а там засел Военный Союз Сил Порядка. А-а-а! Гояфо-гояфо-гояфо-гояфо!
— Держи, заешь снегом. Что за союз, Мэдлин?
— Помнишь, что я говорила о мировых фракциях?
— Разрушение, Созидание, Гармония.
— Хорошо. Большинство субрегионов Кутрума прямо или опосредованно принадлежат Разрушению, остальные нейтральны, но Долина Щитов прочно закрепилась за Созиданием. Она с трёх сторон защищена горами, с четвёртой — морем; плодородные земли, много городов и крепостей. Силы Порядка окопались там и ведут непрекращающуюся войну с Тёмным Властелином. Главный ивент субрегиона Долина Щитов — это подготовка штурмов пограничных горных крепостей, а также их оборона против контратак. Военный Союз Сил Порядка состоит из множества разных гильдий, орденов, вольных отрядов, проповедующих философию главенства закона. Также Союз пользуется мандатом на защиту правопорядка и правящей верхушки субрегиона.
— А если свести всё это к сути, то среди прочих пай-мальчиков в Долине Щитов крепко сидит Ордос, не так ли? Я помню, как ты не хотела отправляться туда, когда мы собирались покинуть Улим через портал. К тому же, в новостях говорили, что Ордос выслал в Наил свой корабль именно из долины.
— Раз ты такой осведомлённый, то зачем я тут воздух сотрясаю?
— Нам просто нравится слушать твой голос, — подольстилась Лиззи.
Мэдлин чуть заметно кивнула:
— Это я могу понять.
И всё же, получалось, мы застряли в горах, где рисковали нарваться на очень сильного моба, и попасть на глаза игрокам, служащим министерству социального развития.
— Что ж, вот термос ча, я удаляюсь к себе. Елизавета, поскольку ты можешь долго бодрствовать, не могла бы составить мне компанию?
Мумия поднялась с необычной для своего мёртвого тела скоростью.
— Да, пожалуйста!
— Ангус.
Гоблин вскочил ещё быстрее, роняя посуду с недоеденным гуляшем.
— Да, пожалуйста! — воскликнул он.
— Я хотела уточнить, что Елизавета будет ночевать со мной именно для того, чтобы ты не приближался к шатру. Если сунешься, то пеняй на себя, пойдём, Елизавета.
Напоследок мумия указала двумя пальцами на свои глаза, а затем, этими же пальцами указала на гоблина. Он выглядел таким разочарованным и несчастным, что мне почти стало жалко Гринботтома.
— Садись уже, доедай, почти ничего не выпало на землю. Кроме вилки.
— Ну что за жизнь! — с досадой пожаловался археолог, но сразу же опомнился и сделал самоуверенное лицо. — Это она меня так дразнит. Женщины, они как крепости, — каждая желает выглядеть неприступной!
— А ты, стало быть, их мастерски штурмуешь?
— Ещё бы! — заверил гоблин, вальяжным движением оглаживая бакенбарды. — Видел бы ты мой таран!
— Нет. — Слово оказались быстрее мысли на этот раз. — Лучше расскажи, как вы с Мэдлин познакомились?
Гоблин уселся, поднял гуляш, облизнул вилку.