Гуль. Харизма +20. Том 2 (СИ)

Она выглядела как лежащий на фоне древесины лист старинного пожелтевшего материала, — бумаги или пергамента, — и имела сбоку четыре художественно украшенных иконки-закладки: «Верхний мир»; «Срединный мир»; «Нижний мир»; «Глубинный мир». Две из четырёх игровых карт были совершенно мутными, зато две другие имели несколько чётких пятен, — путь моих метаний по Великому Погосту и длительные перелёты из региона в регион. На карте лежали маленькие драгоценные камешки, обозначавшие населённые пункты и важные места, при взгляде на них проявлялись топонимы: Улим, Великая Усыпальница Азарика, Камру, Полис — его символ был массивен и богато украшен, походил на фасад храма Древних с белыми колоннами и треугольным барельефом наверху. Был на карте, и я сам — маленькая золотая точка, медленно ползшая среди замутнённых просторов.

— Сколько веков нужно, чтобы исследовать целиком хотя бы один из Четырёх миров?

Вопрос был риторический, но Лиззи, скучавшая в кресле бортстрелка, этого не заметила.

— Не знаю, географические общества постоянно расширяют и улучшают свои знания, но считается, что ни один из миров не изучен даже на треть.

— Географические общества?

— Ну да, ну это, всё такое, скучное… Вроде ещё одного вида гильдий, там игроки только и делают, что лезут в самые захолустные анналы, составляют карты, находят всякие руины, поселения НИПов, дороги старые отмечают… энтропия, меня даже от перечисления в сон клонит! В общем и целом, эти ребята составляют карты, а потом продают их игрокам, у которых много денег и более интересных занятий. Вот покупаешь такую карту, и в твоей собственной появляется чёткое пятно. Мэдлин лучше бы рассказала.

То есть, духовные пионеры, воспитанные Единством чтобы двигаться к новым рубежам, удовлетворяют эту свою жажду за счёт путешествий в виртуальном мире. Какая хитрая и в то же время простая канализация энергии.

Часы перетекали в сутки, я вёл топтер над сушей и морем, периодически меняясь с Лиззи. Когда мумия брала рычаги управления, мне удавалось поесть Леонтия либо подремать. В один из таких часов меня разбудил её возглас:

— Антон! Остров по курсу!

— Это Камру?

— Да!

— Точно?

— На четвёртый раз не перепутаю, это он!

Продрав глаза, я признал её правоту, мы уже давно вернулись в небо Кутрума, а впереди парил остров Камру. На подлёте заметили новый элемент пейзажа, — к краю острова был пришвартован небесный корабль.

По своей конструкции он почти не отличался от парусных судов Древних, большой, с тремя мачтами и очень длинным рулевым плавником под кормой. Корпус корабля почти целиком покрывала золотая краска, на палубе мерцал изумрудный бассейн, ряды шезлонгов и пляжных зонтов. Я не заметил никаких механических движителей, и парил он без баллона; зайдя со стороны кормовой надстройки, мы смогли прочитать название: «Сверкающая кама».

Лиззи опустила топтер на уровень верхней палубы и подвела вплотную к левому борту корабля.

— Ты её видишь?

— Вижу, — ответил я.

— Идём в гости!

Вскоре мы сели на Камру и отправились к краю острова пешком. «Сверкающая кама» была пришвартована канатами к нескольким огромным штырям, позолоченные сходни никто не охранял, так что мы легко проникли на борт.

Мэдлин возлежала на шезлонге в тени огромного зонта и с первого же взгляда я ощутил, как сильно соскучился по ней. Единственной одеждой ведьмы оказался купальник из двух частей: верхняя выглядела как полоса чёрной ткани без бретелек, туго охватывавшая грудь и скреплённая большим кольцом спереди; низ представляли тонкие трусики с завязочками на бёдрах, спереди отчётливо читалось белым по чёрному: «желанная награда».

Кроме ведьмы на палубе присутствовали ещё трое: две девушки расы мингов и существо, похожее на гигантского морского конька. Одна из девушек растирала по беломраморной коже Мэдлин крем, пока вторая делала массаж ступней; морской конёк, одетый как древний лакей, держал на ладони поднос ярких бутылок.

— С возвращением, — лениво произнесла ведьма, чуть приподняв большие чёрные очки. — Вы не тороп… нет-нет-нет…

Лиззи всё равно прыгнула и крепко обняла Мэдлин. Это можно было расценить как проявление дружелюбия, но у меня появилась и вторая мысль.

— Я так по тебе скучала! — жаловалась мумия, прижимаясь к ведьминой груди.

— Вижу. Райджо, можно попросить удобств для моих спутников? Нам предстоит беседа.

Золотой конёк склонил вытянутую голову, и вскоре со стороны кормовой надстройки потянулись другие лакеи с резными стульями, столом, белой как первый снег скатертью, сверкающей посудой, раскладным навесом. Не прошло и трёх минут, как служанки обтёрли Мэдлин от масла и накинули ей на плечи халат чёрного шёлка. Мы втроём расположились за столом, все слуги кроме морского конька удалились. Паря над палубой, этот Райджо стал разливать по золотым чашкам ча.

Я принюхался к пряному аромату, он не казался неприятным. В реальности ча тонизирует не лучше кофа, может, игра также воспримет его как зелье?

— Я бы выпила, да только желудка нет, — пожаловалась Лиззи.