Гуляй, ведьма

— Великий актер! — захрипел Блейр-младший. — Да он всего лишь величайший хам! — он внезапно прервал обличительную речь. — Я должен… мне нужно… Дании! — его тон совершенно изменился. — Мне пришла недурная мысль. Адель дома, почему бы вам не зайти? Будет с кем выпить.

— Отличная идея, старина! — я засмеялся, но с места не сошел.

Он переминался с ноги на ногу, глаза беспокойно бегали, выискивая возможность пробраться к лифту.

— Какое у вас кольцо интересное, — кивнул я на его правую руку. — Не возражаете, если рассмотрю поближе?

— Нет, — выдавил он сквозь зубы и неохотно поднял руку.

На безделушку я почти не взглянул, но его ладонь сжал изо всех сил. Он молчал, только закрыл глаза.

— Вам больно, Аубрей? — я наконец пощадил его.

— Нет. Вовсе нет.

— Однако странный вы человек.

— Дании, я должен идти. Пропустите, пожалуйста. Мечтательное выражение на его лице давно уже сменилось тревогой.

— Не будьте букой, вам это не идет, — посоветовал я. Стиснув зубы, он уставился в потолок.

— Кстати, я принес замечательные новости о вашем отце. Не хотите послушать?

— Что вам нужно от меня, Бойд? — тихо проговорил он.

— Хм. Скверная, история, братец. Я и сам не без греха, помог затащить Никки в сумасшедший дом. Но делать из нормального человека маниакального убийцу — это уж слишком, Аубрей!

Ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Впрочем, все в прошлом, — продолжил я бодро. — Николас Блейр возвращается домой, и вы снова заживете дружной семьей!

— Что вы от меня хотите, Бойд? — тише прежнего спросил он.

— Да так, дружески поболтать, только и всего. — Мой взгляд был почти добродушен. — Мне вот интересно, чего ходите вы, Аубрей? В вашей жизни недостаточно женщин? Или в ваших женщинах недостаточно жизни?

Он угрюмо промолчал.

— Вам нравятся девушки, Аубрей? — продолжал допытываться я.

Было непонятно, слышит ли он меня вообще. Похоже, в его лохматой голове зародился какой-то план. Помня слова Адели, я исподволь наблюдал за его глазами. Они в самом деле постоянно менялись. Сначала в них бесновался страх. Сменился он холодной вежливостью. А под конец Аубрей определенно не боялся меня, вероятно, придумал какой-то ход. Я ждал.

— Дании! — его губы напряглись в фальшивой улыбке. — Сейчас Адель принимает ванну. Предположим, я даю вам свои ключи от квартиры…

— И что же? — поинтересовался я.

— Вы сможете тихонько войти и застать ее врасплох! — из-под опущенных ресниц он наблюдал за моей реакцией.

Я постарался не огорчить терьера Блейра.

— Вот так идея, старина! — я хлопнул его по плечу. — Мне это чертовски нравится!

— Ну и прекрасно, — Аубрей торопливо вложил ключи в мою ладонь. — Не теряйте время, Дании, а то пропустите ее выход… — многозначительно подмигнул он.

— Спасибо, дружище! Как-нибудь уж не пропущу!

Его глаза неосторожно наполнились ликованием. Он шагнул к лифту в полной уверенности, что преграды в виде Дании Бойда больше не существует. Мышцы его лица абсолютно расслабились, и оно расплылось в самой снисходительной улыбке.

— Адель отменно хороша! — промурлыкал он. — Вы изумительно проведете время…

В это мгновение я захватил его руку и рванул так, что малый оказался вновь перед своей квартирой.

— Вы нарисовали слишком заманчивую картину, — пояснил я свои действия. — Не могу допустить, чтобы вы пропустили такую сцену из жизни Блейров. Мы с вами вместе захватим врасплох Адель в ванне или когда она будет выходить.

— Дании! — он отчаянно вырывался, но я держал крепко. — Я не хочу! Я не пойду туда!

— И пропустите все удовольствие? — я покачал головой. — Это несерьезно, старина. Так было бы нечестно с моей стороны, и не рассчитывайте улизнуть, не получится.

Он обмяк и безвольно опустил руки. Я бесшумно вставил ключ в замок и как можно мягче повернул его.

— Чтоб ты сдох, Бойд! — прошипел Аубрей, но вошел в квартиру.

Ковер заглушал наши шаги. Как знать, может, мы вправду застанем миссис Блейр выходящей из ванной комнаты? Вот будет спектакль! Не хуже, чем представление в Бурлеске.

Сделав еще несколько шагов, мы нашли Адель, но ее выход, к сожалению, все-таки пропустили.

Она лежала на спине. Ее обнаженное, охваченное страстью тело вздрагивало. Быстрые взлеты и падения груди говорили о силе чувств. Над ней в экстазе склонился Херби.

Я покосился на Аубрея. Тот жадно пожирал глазами каждое движение любовника. Мимоходом он взглянул на Адель, мгновенная судорога ревности исказила черты, но он снова уставился на Херби, потом запыхтел и покрылся испариной. Я решил приготовить револьвер на всякий случай. В любой момент Адель могла открыть глаза, или бы Херби поднял вдруг голову. К тому же Аубрей так раздышался от возбуждения, что его вот-вот станет слышно на улице. Красный как рак, он сопел громче и громче.

Вероятно, Аубрей уловил краем глаза движение моей руки, внезапно сопение оборвалось. Я вновь покосился на него. Старина Аубрей не спускал глаз со Смит-Вессона, от ужаса у него перехватило дыхание. Я вспомнил, что нынче мой день, а судя по всему, настал момент и моего выхода.

— Аубрей! — заговорил я с пафосом. — Вы были правы.