Гуляка и волшебник. Танские новеллы (VII-IX вв.)

Вдруг догорающая свеча ярко вспыхнула, перед тем как погаснуть: в курильницах уже почти иссякли благовония. Служанок наместника сморил сон: одни храпели, склонив голову на ширму, другие крепко спали с опахалом в руках. У одной я поправила шпильку, у другой — серьгу, на третьей одернула платье, — никто даже не шевельнулся. Тогда я взяла золотую шкатулку и ушла.

Покинув город через Западные ворота, я отправилась в обратный путь. Мне надо было до конца третьей стражи преодолеть двести ли. Я миновала Тунтай и поспешила дальше вдоль восточного берега реки Чжан-шуй. Потянуло утренней свежестью, луна скрылась за деревьями. Я так торопилась, что забыла обо всем на свете. Об одном только помнила я — что должна отблагодарить вас за вашу доброту и милость ко мне, должна помочь вам, чем только могу. И вот всего за три часа я покрыла путь в семьсот ли. Миновала пять или шесть городов и проникла во вражеский стан. Надеюсь, что мне удалось развеять вашу тревогу. Только ради этого я и докучала вам таким длинным рассказом.

Сюэ Сун послал Тянь Чэн-сы письмо, в котором говорилось: «Вчера из Вэйбо прибыл один человек, сообщивший, что взял у вас из-под головы золотую шкатулку. Не решаясь оставить шкатулку у себя, возвращаю ее вам».

Посланец Сюэ Суна, скакавший на самом быстроногом коне, прибыл в Вэйбо только в полночь. Увидев золотую шкатулку, все пришли в смятение. Посланца немедленно пригласили войти. Тянь Чэн-сы сам вышел к нему и принял от него шкатулку. Он был смущен и испуган.

Задержав у себя посланца, Тянь Чэн-сы устроил в его честь пир и щедро наградил его, а на следующий день послал Сюэ Суну богатые подарки: двести лучших коней, тридцать тысяч свитков шелка и другие ценные вещи, а на словах велел передать следующее:

«Моя жизнь в ваших руках. Я понял свою ошибку и исправлю ее. Никогда больше я не решусь напасть на вас. Я выполню высочайшую волю и дам свое согласие на брак наших детей. Готов служить вам, и если вы прибудете к нам, то буду как слуга бежать впереди вашего коня. Войско мое создано для борьбы с разбойниками и ни для чего другого. Я немедля прикажу моим воинам сложить оружие, вернуться домой и заняться сельскими работами».

Прошло полтора-два месяца, и во всем том краю воцарились мир и спокойствие.

И вот тогда Хун Сянь сказала своему хозяину, что должна уйти от него.

— Ты родилась в моем доме, а теперь хочешь покинуть его? — удивился Сюэ Сун. — Ведь ты во всем моя верная опора, как же я могу отпустить тебя?

— Знайте же, — ответила Хун Сянь, — что в прежнем своем рождении я была мужчиной-лекарем. Лекарь этот бродил вдоль рек и озер, изучал трактат Шэньнуна[255] о целебных травах и излечивал людей от всякой хвори. Как-то раз в одной деревне заболела беременная женщина: у нее появилось множество кишечных червей. Лекарь дал ей вина, настоянного на цветах «юань». Женщина умерла, погибли и двое близнецов, которые должны были вскоре появиться на свет. Из-за оплошности лекаря расстались с жизнью три человека. Загробное судилище признало его виновным и в наказание превратило в женщину.

Тело мое унижено, но душа по-прежнему стремится ввысь. Я счастливо прожила девятнадцать лет в вашем доме; носила шелковые одежды, ела отборные яства, вы осыпали меня своими милостями. Ничего не омрачало благополучия страны. Когда же были нарушены законы неба и всем нам грозила беда, в моих силах было отвести ее. Поэтому я и отправилась в Вэйбо, чтобы отплатить вам за вашу доброту ко мне. И вот мир сохранен, жизнь многих людей спасена, мятежный наместник устрашен, и все это — дело моих рук. Для женщины это немалая заслуга! Надеюсь, что я искупила свою вину и в будущем рождении вновь приму свой прежний образ. Я удалюсь от мирской суеты, найду отраду в том, что существует вне мира сего; очищу свой дух и буду ждать нового перерождения.

— Я дам тебе тысячу золотых, чтобы ты могла спокойно жить в уединении среди гор, — сказал Сюэ Сун.

— Не надо. Я должна приготовиться к тому, что ждет меня в будущем мире! — возразила Хун Сянь.

Не смея ее удерживать, Сюэ Сун решил устроить прощальный пир в ее честь. В главном зале собралось множество гостей. Сюэ Сун восхвалял Хун Сянь и допросил присутствующего на пиру Лэн Чао-яна воспеть ее в стихах.

Стихи Лэн Чао-яна гласили: