Гулял Великий Рив...

-Я не подведу тебя учитель. - Прошептала красавица Никийя, волей его так и оставшаяся биологически на уровне 25 лет. - И я ни за что не подведу Предков! Мы станем, благодаря тебе Китэгра станем, достойны их памяти и даже поднимемся выше!

Китэгра был бы рад услышать всё это, но он не слышал. Он в этот момент шёл по тёмным коридорам комплекса и тихо ругался всеми известными ему теперь ругательствами Империи. Только что он ощутил волну страданий. Эту волну породила Тани. Второй раз, за последние два года. Её одолевали новые сомнения. Он не особо приглядывался к ним, ибо не сомневался, что они вызваны теми же причинами, что и год назад. А ругался он оттого, что если они будут так часто срываться, всё своё время ему придётся убивать на подбадривающие разговоры. Живые определённо начинали действовать на нервы. С теплотой вспоминалась собранная им армия скелетов. Те сомнениями не страдали. Не чувствовали боли. Не терзались мыслями о том: а чего нам, собственно, делать, если мы победим? Они просто шли и рвали врага на куски. К несчастью, в предстоящем бою от них не будет никакого прока, от скелетов. Они бездушны, демонов не заинтересуют. Кроме того, он ещё хорошо помнил, как легко с ними разделался демон, даже не применяя магию. В этой войне, победить могут только живые...

Однако, с Тани придётся говорить. Случаем никто ещё не впал в меланхолию? Он на всякий случай, теперь внимательно изучил численность тренировавшихся в зале живых. Нет, всё в порядке: 28. Нет Тани и Никийя. Ну, с кошкой разобрались. Отряхнулась, вздыбила шёрстку и с рычание, привычно скалит, маленькие, но смертельно опасные клыки. А вот Тани раскисла совсем. И чего им надо, этим живым? Ну, сколько можно с ними нянькаться?! А, проклятье!

-Ну, и что на этот раз поразило прелестную эльфийку? - Спросил он, появляясь за спиной Тани. Она стояла у стены, изучая репродукцию картины, написанной ещё до Имперских времён. Что-то на тему: много всяких деревьев и вот собственно всё. Это было ново, для них. Раньше в личных комнатах они картин не держали. У учёных моду подхватили. Только вот воины, всегда почему-то вешали нечто подобное: тихое, спокойное, не имеющее смысла. Картины о прошлом родного мира. Теперь деревья канули в лету по всей этой Вселенной. Собственно жизни на её планетах практически не осталось. Ну, три, там две бактерии, может, где и есть, но...

-Учитель... - Она повернулась к нему. Сейчас он вновь имел возможность отметить, как сильно различается красота Эльфа и Человека. Легкомысленно одетая Тани, казалась чем-то возвышенным, её красота не гармонировала с тем не совершенным миром, где она жила. Человек был другим. В людях было что-то от животного. Ярче всего это проявлялось на примере Никийи. Как есть: дикая кошка! Кошка, казавшаяся естественной в любом месте. Тани была совсем другой. И сейчас, эта девочка с тонким, красивым личиком, гораздо более красивым, чем могла мечтать в этом направлении женщина Человека, было залито слезами. Её красота, сражавшая сердца мужчин, осталась для Китэгра заметной, лишь со стороны разительных отличий с людьми. Его собственное тело, не имело механизмов, руководящих влечением одного живого к другому с целью продолжения рода. Не были созданы как абсолютно бесполезные и мешающие делу. Аппараты, то есть органы, имелись в наличии, но только внешние и функция их состояла в одном: быть более привычным глазу рабочего материала. То есть обитателей комплекса. И эти органы поначалу раздражали. Была мысль удалить и их, но тогда отношение обоих полов живого материала к учителю обязательно испортилось бы. Пришлось мириться с неудобствами...

Правда, иногда, где-то глубоко в душе, возникала немного тоскливая мысль, что было бы интересно, создать себе обычное человеческое тело и предаться его слабостям, порокам. Влюбиться, например, в эльфийку. Вот, как сейчас, когда он видел перед собой, Тани, едва прикрытую полупрозрачной тканью. Рядом с Алладой, такие мысли были посильнее. Но конечно, Великий, ещё не давно ставший таким, ещё не пресытившийся, жизнью Бога, не испытывающий нужды в новых впечатлениях, не мог в серьёз думать о таких глупостях. Он и не думал. Такие желания ни когда, не выходили за грань низших уровней сознания, не подконтрольных даже ему: Богу Смерти.

Слёзы Тани едва не вызвали у него стон. Как глухо! Похоже ещё крепче, чем в прошлый раз. Неужто они каждый год будут терять уверенность? Так на что же давить сейчас? Опять пороть чушь о достоинстве, давно сгнивших в земле Предков? Уже не сработает. И-эх!

-Да, ваш учитель, предпочитающий, что бы его называли Китэгра и очень обеспокоенный слезами горя на твоём прекрасном личике. - Он поклонился ей, сохраняя почти торжественное выражение лица. На тонких губах играла чуть смущённая улыбка неподдельного сострадания несчастью Тани. Как же его достал этот цирк! Воины по духу и те сопли распускают. Надоели до ужаса.