Гулы. Книга первая: Чёрный рассвет

Через несколько секунд он остановился возле Сборцы. Взяв меню, Пепе раскрыл его и увидел конверт, туго набитый деньгами – на глаз, тысяч пятьсот. Быстро пересчитав купюры, Пепе довольно хмыкнул – ровно пятьсот тысяч лир.

– Принеси-ка мне кофе и чашку изюма… Кофе покрепче, – сказал он официанту, засовывая конверт в карман брюк. – Тони знает, как я люблю.

Пепе кивнул толстяку Риджи, выжидательно глядящему на него из-за прилавка, и лениво откинулся на стуле. На противоположной стороне улицы были припаркованы машины: «фиаты», «пежо», парочка «БМВ»… Пепе хмыкнул: дыра этот Террено – ни одного «ягуара» или «порше». В Милане они на каждом шагу, а здесь…

Второй страстью Пепе, после женщин, были машины. Он разбирался в автомобильных марках не хуже, чем его родная сестра – в помадах и кремах для рук; а уж кто как ни Лайла разбирается в кремах – ведь она профессиональный косметолог.

Выбираясь в Турин или Геную, Пепе не мог проехать по улице, не повернувшись раз десять вслед проезжавшему «порше» или «мазератти». Доминик Пальоли сто раз выговаривал ему за это («Пепе, сначала работа, потом – развлечения»), но тот был бессилен сделать что-либо – как только очередное железное диво проплывало мимо него, поигрывая бликами на своих лакированных боках, голова Пепе поворачивалась ему вслед, а мозг автоматически выдавал всю имевшуюся информацию: литраж, тактовая частота двигателя, базовая цена…

А ведь Доминик прав, думал Пепе, ощущая в кармане брюк «подарок» Антонио Риджи. Сначала работа, потом – развлечения. До сих пор его маниакальная страсть к машинам общему делу не вредила. Но если такое случится, Доминик выкинет его из дела в два счета. А хочет ли Пепе быть выкинутым из дела? Нет. Кем бы он был, если бы не Доминик Пальоли? Помощником зеленщика или продавцом в бакалейной лавке. Это в лучшем случае. В худшем – грузчиком в порту или сторожем какого-нибудь склада на пирсе. Смог бы он тогда разъезжать на «баркетте»? Смог бы он тогда каждый вечер снимать новую девочку? Смог бы он тогда с утра пораньше наслаждаться вкусом черного кофе, а при встрече с владельцем мехового магазина бросать небрежное: «Привет, Романо!»?

Пепе сморщился, словно во рту его лопнула кислая виноградина.

Сначала работа, потом – развлечения. Так говорит Доминик Пальоли, а ведь Доминик – большой человек. Он контролирует Вилладжо-Верде, а это – пятая часть Террено. Да если бы не Доминик, он бы до сих пор прозябал в грязи…

…Пять лет назад Пепе Сборца носился с ватагой таких же, как он, пятнадцати-, шестнадцатилетних пацанов, промышляя случайными заработками. Отца у него не было – когда Пепе было пять лет, тот ушел от жены к другой женщине и уехал из Террено. Мать его работала на соседней улице, в пекарне, но ее заработка едва хватало, чтобы сводить концы с концами. Пепе ходил в школу для бедняков, расположенную в трех кварталах от дома, где они жили, но в тринадцать лет он ее бросил и начал заниматься тем, что днями подрабатывал грузчиком в порту или продавал газеты на улицах, а вечером со стаей ровесников бегал по окраинам города, «облаивая» случайных прохожих; тогда же он впервые попробовал женщину.

Но у Пепе Сборцы не было будущего – всё, что его ждало, он знал наперед: еще два-три года он будет бегать по улице, потом найдет какую-нибудь нудную работенку, женится, у него появятся дети, и он будет тянуть эту лямку годами, пока у него не кончатся силы и он не найдет успокоение на Чимитеро ди Джовани. А может быть, он порвет с этой жизнью и уедет из Террено. Как и его отец.

Но однажды Пепе встретил синьора Франческо Борзо, и жизнь его круто изменилась.