Гулы. Книга третья: Схватка

Сжимая оружие, он думал, что это действительно просто, и не видел, что бы могло удержать его от этого шага. Двадцать лет назад, когда, скорчившись в трюме рыбацкой шхуны, направляющейся в Матаморос, он дрожал, каждую минуту ожидая, что вот сейчас их остановит береговая охрана и его бросят в тюрьму, он бы ни за что не выбрал этот путь – вся жизнь была у него впереди, с надеждами и неосуществленными планами. Пять лет спустя, когда уже в Милане он командовал небольшим отрядом возле порта, они с Армандо нарвались на двух обкуренных наркоманов и были на волос от гибели – он уже видел зловещее дуло обреза, направленного ему между глаз, но сделал отчаянный прыжок, так что картечь просвистела мимо плеча. Десять лет спустя на шоссе близ Варесе его машину обстреляли люди Пандоры – пули щелкали по кузову, осыпая его стеклянными крошками, но он выжил, ибо у него была цель, чтобы жить: дочь и жена, ждавшие его дома. Теперь же его этой цели лишили: Мальда и Нанда мертвы, дело всей его жизни порушено – все его люди погибли, – а его собственный дом полон покойников. Так что же способно удержать его от этого шага?

Глядя в зловещее дуло, Франческо вздохнул. Если выстрелить в сердце или висок, смерть будет мгновенной. Можно также выстрелить в рот – пуля пробьет нёбную перегородку и разрушит мозг…

Медленно подняв пистолет, он коснулся дула губами и почувствовал металлический вкус. Достаточно легкого движения пальца, и всё будет кончено – он умрет и, если парни из Ватикана не врут, увидит дочь и жену; если же там ничего, то даже это намного лучше того, что он испытывает сейчас.

Он слегка придавил спусковой крючок, и оружие, словно живой организм, отозвалось на движение: в глубине его что-то скрипнуло, и это подействовало на Франческо, заставив опять перенестись в прошлое – он вдруг увидел себя двадцатилетним парнишкой рядом с Карло Гарцетти. Он не помнил точно, где это было: на автодроме, где его учили уходить от погони, или в тире, где Карло натаскивал его по мишеням, – сцена была смазанной; но лицо самого Карло было до неправдоподобия четким. Он не знал, почему вспомнил именно этот эпизод, но слова Карло Гарцетти зазвучали вдруг в голове с оглушительным громом. «…Франческо, – говорил Карло, – ты знаешь, что самое главное в нашем деле? Умение хорошо стрелять? Просчитывать выгодные комбинации? Командовать людьми?.. Нет! Всё это важно, но не самое главное. Самое главное – дух!.. Что ты сделаешь, если в один черный день окажешься вдруг один? Если твою семью уничтожат? Если настанет момент, когда твоих родных и друзей достанут враги?.. Если в тебе силен дух, ты не сдашься. Если в тебе крепок дух, ты будешь помнить лишь об одном: кровь смывается кровью! И если ты останешься один, а твои враги будут праздновать победу, ты возьмешь пистолет и отомстишь им, даже если при этом погибнешь… Кровь смывается кровью – помни об этом! И если ты будешь помнить, и твои враги будут знать, что ты помнишь, они побоятся трогать даже малейшего из твоих друзей, ибо будут уверены, что месть неизбежна!..»

Медленно опустив пистолет, Франческо поставил оружие на предохранитель и убрал палец с крючка. С неожиданной ясностью он осознал вдруг, что есть одна вещь, которую ему необходимо сделать, без осуществления которой он попросту не успокоится. Пусть потом опять придет боль, пусть снова навалится это отчаяние, мешающее дышать, но сначала он должен сделать это, потому что, кроме него, сейчас это сделать некому.

Опустив руку, он разжал бледно-серые пальцы – пистолет упал на ковер. Мгновение Франческо смотрел на лежащих посреди холла покойников, наконец, тяжело встал с дивана и двинулся к двери гостиной…

Глава тридцать третья

Задав свой вопрос, комиссар замолчал. Мгновение взгляд Аз Гохара был прикован к раскинувшемуся внизу городу: зрачки его были похожи на лесные озёра – глянцево-черные и безмолвные, хранящие на немыслимо-ледяной глубине свои темные тайны… Наконец, переведя взгляд на стол, старик проговорил тусклым голосом: