Гуманистическая психотерапия. Преодоление бессмысленности жизни

Мы сталкиваемся с человеческим феноменом, который я называю фундаментально антропологическим: с самотрансцендентностью человеческой экзистенции! Человеческое бытие всегда направлено за собственные рамки – на что-то или кого-то, будь то смысл, который ему надо исполнить, или другой человек, которого он любит. Человек реализует себя в служении чему-то или в любви к другому. Чем больше он растворяется в своей задаче, чем больше отдается партнеру, тем больше становится самим собой. То есть реализоваться как человек он может лишь в той мере, в какой позабудет о себе, перестанет замечать себя. Разве не так обстоит дело с глазом? Если он не видит сам себя, значит, с ним все в порядке. Когда глаз видит себя? Только если есть заболевание. При помутнении хрусталика человек видит темное пятно – так он воспринимает катаракту. При глаукоме – радужный ореол вокруг источника света. В той же мере страдает и снижается способность видеть мир.

Здесь стоит упомянуть об одном из 90 промежуточных результатов исследования, которое провела Элизабет Лукас. Обнаружилось, что объективный показатель экзистенциальной фрустрации у посетителей известного венского парка отдыха и развлечений Пратера гораздо выше, чем у жителей Вены в среднем (при этом он находится примерно на том же уровне, как и показатели, выявленные японскими и американскими авторами). Иными словами, у людей, которые стремились к удовольствию и развлечению, фрустрирована воля к смыслу, то есть, по Маслоу, они потерпели неудачу в своем «первичном» стремлении.

Напомню один американский анекдот. Человек встречает на улице своего врача, и тот спрашивает его о самочувствии. Вскоре выясняется, что пациент в последнее время стал плохо слышать. «Наверное, пьете много», – укоризненно говорит врач. Спустя пару месяцев они вновь встречаются на улице, врач спрашивает пациента о здоровье, но теперь уже говорит громче. «Да не надо так громко кричать. Я прекрасно слышу», – сообщает мужчина. «Наверное, перестали пить, – говорит врач, – отлично! Продолжайте в том же духе!» Два месяца спустя история повторяется. «Как у вас дела?» – спрашивает врач. «Что?» – переспрашивает подопечный. «Я спрашиваю, как у вас дела», – повторяет врач. Пациент наконец-то понял и говорит: «Вот опять плохо слышу». – «Наверное, снова пить начали», – повторяет врач. И тут пациент объясняет: «Знаете, сначала я выпивал и плохо слышал; потом перестал пить и стал слышать лучше, однако то, что я стал слышать, было не таким приятным, как виски». Итак, мы можем сказать, что за неимением смысла жизни, исполнение которого сделало бы мужчину счастливым, он пробовал испытывать это чувство, минуя всякое исполнение смысла, окольным путем, через химию.

Ощущение счастья, которое по природе своей не может мыслиться как цель стремлений человека, представляет собой, скорее, лишь побочный продукт достигнутой цели. Этот побочный продукт, этот эффект можно вызвать в том числе приемом этилового спирта. Б. А. Маки, директор Реабилитационного центра для алкоголиков при ВМФ США, утверждает: «При лечении алкоголиков мы нередко видим, что жизнь потеряла для них смысл». Одна моя ученица из Международного Университета США в Сан-Диего в рамках своих исследований, которые она затем использовала в диссертации, показала, что в рассмотренных ею 90 процентах хронических случаев тяжелого алкоголизма было явное ощущение бессмысленности. Поэтому неудивительно, что проведенная Крамбо групповая логотерапия алкоголиков, подразумевающая работу с экзистенциальной фрустрацией, была успешнее, чем традиционная терапия в контрольных группах.