Читаем Гуманитарное знание и вызовы времени полностью

Ценность литературного наследия Марии Вениаминовны Юдиной, одной из крупнейших фигур в мировом музыкальном исполнительском искусстве XX в., трудно переоценить. Такое сочетание – действующий музыкант и незаурядный, оригинальный мыслитель, обращающий внимание на онтологические аспекты культуры, – встречается нечасто. Художник, страстно искавший синтеза, она сама олицетворяла собой синтез, скрепленный несокрушимой верой и силой Духа. Пользуясь ее же метафорой, можно сказать, что она высилась «подобно колонне, столбу, столпу», не давая стереть с лица земли русскую культуру. Мы по-прежнему нуждаемся в таких людях, ибо они несут в себе незыблемый нравственный закон, веру в нетленность и действенную силу красоты и преображают мир своим искусством. Одним из таких людей был и Анатолий Михайлович Кузнецов, втянутый во все расширяющееся «кольцо мировой симпатии», благодаря научному подвигу которого имя и творчество Марии Вениаминовны Юдиной стало достоянием мировой культуры.

Б. Л. Губман. Философский универсализм и вызов многообразия культурных миров

Перед лицом мозаичного мира современной культуры философия более не может сохранить свой классический образ и функции. Она вовлекается в диалог между наукой и иными формами культуры, между различными несхожими культурными мирами, присутствующими в коммуникационном пространстве глобального мира. Критическая миссия философии появилась в качестве одной из основных ее функций вместе с разрушением классической метафизики и подъемом утверждения влияния постметафизического мышления. Ю. Хабермас верно отмечал, что постметафизическое мышление в значительной мере отличается от классической метафизики Античности и Средневековья, равно как и от метафизики сознания Нового времени, предлагая новую перспективу философствования на коммуникативной основе. Принимая во внимание этот новый статус философии, она становится вовлеченной в ткань культурной среды, критикуя ее различные порождения и объединяя их в общем пространстве[363]. В этой своей новой роли философия должна способствовать диалогу между несхожими культурными мирами, делая таким образом возможными постоянные переговоры между ними. Тем не менее, принимая во внимание значимость ее критической роли, философия все же сохраняет свою функцию универсального суда разума, унаследованную от европейского Просвещения. Это означает, что реальность культурного плюрализма, выявленная философским разумом в его критической ипостаси, должна найти примирение с его универсалистским потенциалом, принимаемым даже современной постмодернистской мыслью. Оставаясь верной своей миссии, современная философия должна сохранить в модифицированной форме обе способности, выстраивая одновременно универсалистские и критико-теоретические образы мира.

Классическая метафизика Античности и Средневековья базировалась на посылке, что философский разум в альянсе с рассудком способен подняться над эмпирически данной реальностью и обнаружить онтологические основания универсума. Жесткое понимание теоретического мышления как способного обнаружить сущностные основания реальности вело к построению метафизических конструкций, раскрывающих иерархию бытия и положение человека в мире. Невзирая на присутствие значительных различий между классической философией Античности и средневековой религиозной метафизикой, они в одинаковой степени были нечувствительны к культурной реальности, созидаемой людьми. В философской мысли этого периода человеческая культура не рассматривалась как противоположная природному миропорядку и представала как его продолжение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза