Гуманитарный конвой 1941

Есть еще и другие варианты доставки грузов. Например, полностью исключающая контакт, доставка с помощью транспортной авиации, непосредственно скидывая грузы над Ленинградом. Но этот вариант видится малореальным. Во-первых, у нас не так много транспортной авиации, способной достичь Ленинград. Там по прямой лететь с дубликата аэродрома 'Нагурский' до Ленинграда порядка 2 500 километров. С такой задачей мог бы справится, пожалуй, только тяжёлый дальний транспортный самолёт АН-124 'Руслан', но для него необходима подготовка взлетно-посадочной полосы порядка 3 500 метров, при чем на обоих аэродромах. Что влечет весьма большие ресурсные и временные затраты. Во-вторых, небезопасно. Как с точки зрения полета в районе активных боевых действий, в зоне работы зенитной артиллерии и истребителей ПВО всех сторон военного конфликта. Так и с точки зрения характеристик аэродрома 'Нагурское', полеты на который считаются одними из самых тяжелых в полярной авиации. Взлётно-посадочная полоса аэродрома начинается на берегу, проходя по узкой каменной гряде, очень напоминающей ствол дерева, за что и получила у лётчиков прозвище 'бревно'. Сложности с посадкой и взлётом на 'Нагурском' были и летом, и зимой: так, зимой снег по обе стороны 'бревна' укатывали, но полностью выровнять склоны не удавалось, и существовал риск, что самолёт снесёт под уклон. При этом взлетать и садиться на 'Нагурское' можно было только со стороны моря, поскольку другой конец полосы почти упирался в высокие ледники, с пиков и вершин которых, не стихая, срывался сильный резкий ветер. Именно в результате резкой смены ветра при посадке 5 мая 1988 года и 23 декабря 1996 разбились Ан-26 и Ан-72. В-третьих, полагаю, что в результате осуществления всех необходимых подготовительных мероприятий стоимость гуманитарных грузов вырастит неимоверно, я не силен в экономике, но будет что-то в порядке чисел стоимости доставки грузов на международную космическую станцию.

Были и некоторые другие предложения, например, отправить в Москву целую делегацию на уровне посольства с целью обсуждения вопроса подписания с СССР союзного договора, либо договора о сотрудничестве в военной сфере, либо торгово-экономического соглашения. Как мне доложили, в пылу обсуждений вариантов один из сотрудников вообще доспорился до того, что предложил начать боевые действия как против немецких войск, так и против политического режима в СССР. Сейчас этого тайного диссидента отстранили от службы и в скором времени отправим на пенсию. Так вот, полагаю, что вступать в правоотношения на основе двустороннего договора пока в настоящее время будет преждевременно. Стороны не готовы. Мы то вполне знаем советское руководство, знаем какие у них 'тараканы в голове', а вот советское правительство о нас ничего не знает и, соответственно, не будет доверия между нами длительный период времени. Пока мы его не заслужим. Подкупать СССР поставками нужных ему ресурсов нам нет никакого резона. Нас будут доить, как капиталистов, пока не выдоят. Для партийного руководства СССР остаются незыблемыми слова Ленина: "Буржуй сам продаст нам веревку, на которой мы его повесим".

В конечном итоге сошлись на таком варианте контакта, который и предлагаю Вам, уважаемые коллеги, обсудить.