Гуманизм и терроризм в русском революционном движении

Это проблема нигилизма. Для Герцена, человека поколения «отцов», «нигилизм не превращает что-нибудь в ничего, а раскрывает, что ничего принимается за что-нибудь, –

оптический обман и что всякая истина, как бы она ни перечила фантастическим представлениям, – здоровее их и во всяком случае обязательна». Но Герцену удается увидеть и другой нигилизм: «обратное творчество, т.е. превращение фактов и мыслей в ничего»126 , нигилизм, который мы будем называть негативным: нигилизм «детей»127 . Где такая теоретическая и историческая граница, которая могла бы четко разделить два эти нигилизма? Каково нечто, которое нельзя свести к нулю? В превращении нечто в ничто и ничто в нечто архимедовым рычагом станет «страстная идея», «страсть к разрушению», которая одновременно и «созидающая страсть», революционная воля к власти. Герцен последних лет перед лицом нигилистической пропасти искал ubi consistam культуре и истории и нашел его в мучительном и отчаянном требовании воли к истине, которое, являясь моральным, одновременно приобретает и политическое значение. В пиетете к прошлому человечества и в любви к человеческой свободе и христианское слово принимается с точки зрения земной судьбы человечества. Но Герцен понял, что импульс к tabula rasa и к созданию из ничего уже вырвался из ящика Пандоры. Тогда еще не проявился один вариант: сохранить культурное наследство посредством его мумификации и утвердить нигилизм посредством технического администрирования. Его позднее представит Достоевский в «Легенде о Великом Инквизиторе».

В заключение нашего размышления о Нечаеве, революционере maudit, ставшим железным Макиавелли нового «Государя», дадим еще раз слово Бакунину, который в одном из своих последних писем, уже предчувствуя смерть, усталый и разочарованный, но верный своему революционному духу, подошел к позициям своего «старого товарища» Герцена, говоря в предостережение молодым. «В сношения с людьми новыми, с которыми ты найдешь возможным и полезным связаться, постарайся внести столько правды, искренности и сердца, сколько твоя скупая природа позволит. Пойми же ты, наконец, что на иезуитском мошенничестве ничего живого, крепкого не построишь, что революционная деятельность, ради самого успеха своего дела, должна искать опоры не в подлых и низких страстях, и что без высшего, разумеется, человеческого идеала никакая революция не восторжествует»128

. Эти последние слова Бакунина не должны значить меньше, чем его совместные дела с Нечаевым, хотя именно эти дела оказали большее воздействие на историю.

Примечания

1. Процессу над группой Нечаева посвящены две недавние работы: статья Троицкого Н.А. «Дело нечаевцев» (в сб.: «Освободительное движение в России». Саратов, 1975. Т. IV) и глава «Первый гласный политический процесс» в кн.: Карлова Т.С.

Достоевский и русский суд. Казань, 1975. О месте этого процесса в судебной реформе 1864 г. см.: Виленский Б.В. Судебная реформа и контрреформа в России. Саратов, 1969.

2. Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч. М., 1970. Т. IX. С. 198-200. Цитата взята из подборки публикаций русской печати о деле Нечаева, подготовленной Салтыковым-Щедриным в 1871 г. для «Отечественных записок».

3. Нечаев и нечаевцы: Сб. материалов / Под ред. Б.П. Козьмина. – М.; Л., 1931. С. 168.

4. См.: Козьмин Б.П. С.Г. Нечаев и его противники в 1868-1869 гг. // Революционное движение 1860-x годов. Под ред. Б.И. Горева и Б.П. Козьмина. М., 1932.

5. Отношения между Бакуниным и Марксом и Энгельсом в период нечаевского дела не являются темой этой работы. Об отношении Маркса и Энгельса к этому делу см. часть их доклада «Альянс социалистической демократии и Международная ассоциация трудящихся». Среди многочисленных исследований по этой проблеме назовем работу Д. Рязанова «Анархистский товар под флагом марксизма (Маркс и Бакунин в 60-х годах)» в его книге «Очерки по истории марксизма» (М.-Л., 1928) и книгу под редакцией А. Лекинга «Michel Bakounine et les conflits dans l'lntemationale 1872». Leiden, 1965.

6. «Для Франции понятия «бланкизм» и «якобинство» хоть и родственны и принципиальны в моментах, однако различны; для русского революционного движения пореформенной эпохи они сливаются воедино: говорить о русских бланкистах– все равно, что говорить о русских якобинцах и наоборот» (Седов М.Г. Некоторые проблемы истории бланкизма в России (Революционная доктрина П.Н. Ткачева) // Вопросы истории. 1971. №10. С. 39.

7. Михайловский Н.К. Соч. СПб., 1896. Т. I. С. 851.