Гумбольдт. Шевченко. И другие. Сборник пьес-притч «нон фикшн»

Корреспонденты А.фон Гумбольдта: жена Российского императора (дочь короля Пруссии) Александра Федоровна, министр финансов Российской империи Егор Францевич Канкрин

Участники празднования 60-летнего юбилея А.ф.Гумбольдта в Миассе: горные специалисты, чиновники, казачьи офицеры

Назарбай – старшина рода Чемолган Старшего Жуза казахов; его сородичи

Абай – молодой акын из рода Кунанбай

Хайдар – старейшина рода Кувандык башкортов; его сородичи

Хан калмыков Серед-Джаб Тюменев, Хан казахов Джангир Букеев – организаторы «Азиатского» приема А.ф.Гумбольдта под Астраханью

Иван Виткевич – ссыльный шляхтич, унтер-офицер при Пограничной Комиссии

Салават – охотник-башкорт, брат воина, вошедшего с казачьим полком в Париж

Чарыш – старейшина рода алтайских кыпчаков; его сородичи

Иоганн Дуппер – учитель школы в общине немцев-колонистов, под Саратовом

Искандер – суфий, хазареец

Пограничник – оренбургский казак, казах

Первое действие.

Открывается только левая (от зрителей) часть занавеса.

(Протокольно-официальный голос под потолком зала: Кабинет Министра финансов Российской империи Канкрина)

Секретарь вначале докладывает Министру Егору Францевичу Канкрину о ходе поездки Гумбольдта, ее первых результатах (оба стоят на авансцене):

Ваше Превосходительство, от экспедиции Гумбольдта пришла очередная партия ящиков с коллекциями минералов, перспективных руд, гербариями. В сопроводительных письмах Гумбольдт дает оценки новым месторождениям, сообщает об организации работ на казенных заводах Урала, излагает советы в области горного дела. Гумбольдт жалуется на чрезмерные проявления гостеприимства: бесконечные встречи, приемы, стихотворные декламации и речи. Все это отнимает его исследовательское время. Все как обычно в последние два месяца…

Но есть, Ваше Превосходительство, и нечто экстраординарное в его последнем письме, отправленном еще неделю назад! Судя по нему, Гумбольдт сейчас едет по самовольному маршруту, куда-то на юг... Разрешите зачесть?…

Канкрин: Читай!

Секретарь: (читает последнее письмо Гумбольдта):

Ваше Превосходительство! Я не стал бы утруждать Вас этими строками, если бы не маленькое изменение планов нашего путешествия. Вы сами предоставили мне шестым параграфом Вашей великодушной инструкции, выбирать маршрут моей экспедиции, сообразуясь с поставленной научной целью. Я не могу противостоять желанию, воспользоваться дарованной Вами возможностью, которая уже больше никогда не представится в моей жизни.

…Я не могу вдоволь насмотреться на Вашу страну, не могу умереть, не увидев Каспийского моря….

С неизменным глубоким уважением, Вашего Превосходительства покорнейший слуга. Гумбольдт. Тобольск.

Канкрин (к залу, в раздумьи): Н-да! Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!…Это ведь поломает весь график его встреч по согласованному ранее маршруту, и, наверняка, будет доложено Государю!

(пауза): А идея-фикс Гумбольдта: попасть наконец-то в его мечту – Гималаи, через Китай и Тибет, может поломать и хрупкий мир в Кашгарии!…

(все увереннее): Но, с другой стороны – Императорская семья приняла с распростертыми объятьями эту европейскую знаменитость! Подумать только, наследник престола, совсем мальчик, Великий Князь Александр Николаевич сам устроил в честь Гумбольдта специальный обед, объяснив родителям: «чтобы потом помнить об этом!…»

(патетически): А главное – когда мы еще заполучим такого Гения себе в советчики!? Смотрите, что написал о нем великий Гете: «Никто из живых не может сравниться с ним знаниями! И его всесторонность, которая мне еще не встречалась!»

(пауза, обреченно): А с третьей стороны – он ведь уже в пути!… И дай, Бог, чтобы Гумбольдт сам знал конечную точку своего нового маршрута!… Иначе, как говорили древние греки: «Никакой ветер не будет ему попутным!…»

Канкрин (диктует секретарю): Пишите ответ!

Дорогой барон! Я вполне разделяю Ваше мнение, что Вам не следует заниматься политическими вопросами, относящимися к обитателям Урала. Не столько, вследствие трудности исследовать правомерность давно сложившихся исторических условий, сколько вследствие несовершенного устройства дел человеческих. Масса повинуется всегда силе, хитрости или деньгам. Постоянные жалобы, поэтому, ни к чему не приводят. Нужно потихоньку делать то, что возможно, для улучшения положения людей.

Желаю Вам, мой достойнейший друг, счастливого и богатого результатами путешествия и остаюсь с неизменным почтением, Вашего Превосходительства покорнейший слуга. Канкрин.

После этих слов Министр подходит к огромной карте (перечисленных мест Азии) на стене и смотрит на нее.