Гумилёв сын Гумилёва

Обычно книги по археологии, а большая часть «Открытия Хазарии» посвящена именно археологическим вопросам, читать невозможно. Кто, кроме специалиста, станет вчитываться в скрупулезное описание куч древнего мусора, могильников, полуистлевших черепов? Но Гумилев, опытный литератор, уже знал, как заинтересовать читателя, чтобы тот с первых же страниц не отложил книгу в сторону. Он начинал загадкой:

«В один из весенних дней 1959 года я вошел в читальный зал библиотеки Эрмитажа и увидел профессора М.И.Артамонова, рассматривающего карту калмыцких степей. "Сколько километров в фарсахе?" – мрачно спросил он меня. Я припомнил общепринятую величину – 5,5 км, но профессор буркнул: "Не выходит", — и пригласил меня к карте. Дело заключалось в следующем. Хазарский царь Иосиф в письме к Хасдаи ибн-Шафруту описал ежегодную летнюю перекочевку своего двора. Весной он выезжал из своей столицы Итиль, расположенной на берегу Волги, и двигался на юг, к реке В-д-шан. Затем он перекочевывал на север, очевидно, избегая летней жары в засушливых прикаспийских районах, но двигался не домой, а к реке Бузан, отождествляемой с Доном, и оттуда возвращался к себе в Итиль, находившийся в 20 фарсахах от Бузана. <…> Все расстояния исчисляются от столицы Итиля. Следовательно, для того чтобы найти место столицы, М.И.Артамонов построил на карте треугольник, упиравшийся вершинами в реки Дон (Бузан), Волгу (Итиль) и Терек (Уг-ру), с длиной сторон, пропорциональной заданным расстояниям.

Однако установленная длина фарсаха – 5,5 км – противоречила его построению. Если принять эту длину за основу и опереть вершины треугольника на Дон и пусть даже не на Терек, а на Куму и Маныч, то столица Хазарского каганата должна оказаться в степи Северной Калмыкии, около Сарпинских озер. Это одно противоречило источникам, помещавшим Итиль на берегу Волги, а кроме того, пропадала большая река В-д-шан, находившаяся на 10 фарсахов севернее пограничной реки Угру. Задача казалась неразрешимой, и именно это заставило моего учителя задуматься».

Лев Гумилев несколько раз менял свои взгляды на происхождение хазар. Сначала он просто принимал точку зрения Артамонова, затем, в начале шестидесятых, выдвинул оригинальную, но не подтвержденную источниками версию, будто хазары были потомками гуннов и сарматских женщин. В семидесятые Гумилев откажется от своей старой гипотезы и выдвинет другую, вовсе не опирающуюся на письменные источники, но, как ни странно, более убедительную: хазары – какой-то древний кавказский народ, жители долины Терека. Не тюрки и не кочевники. К созданию этой оригинальной гипотезы Гумилева привел человек, историей хазар никогда не занимавшийся.

ДРУГ БЕСЦЕННЫЙ

Вероятно, и Лев Гумилев не смог бы открыть Хазарию, если бы не дружба с Василием Никифоровичем Абросовым.

Это был крупный, нелепый, однорукий человек, как говорят, очень добрый, стеснительный, скромный. Сергей Лавров писал о нем с восхищением как о бескорыстном труженике, преданном науке и совершенно не интересовавшемся почестями, званиями, славой. Абросов не защитил диссертации, более того, у этого ученого-самоучки даже не было высшего образования: он окончил рыбохозяйственный техникум.

Ближайший друг Гумилева, кроме Эммы Герштейн, Анны Ахматовой и Натальи Варбанец только он в лагерные годы поддерживал с Гумилевым постоянную переписку. До ареста Лев Николаевич успел познакомить Абросова с Ахматовой. С тех пор «друг Вася» стал время от времени появляться и в Фонтанном доме. Даже после своего переезда в Торопец, а потом в Великие Луки (ленинградской квартиры у Абросова не было) он поддерживал дружбу с Ахматовой, всякий раз приезжая в Ленинград, заходил к ней в гости. Ахматова подарила ему один из своих сборников с подписью: «В.Н.А. Лучшему другу нашей семьи с самыми светлыми чувствами. Ахматова. 13 янв. Ленинград».

Абросов работал научным сотрудником Всесоюзного научно исследовательского института организации рыбного хозяйства, но со временем лишился и этой скромной должности и устроился ихтиологом в рыбинспекцию. Наукой он теперь занимался в свободное время, как истинный ученый, который работает не ради зарплаты или гонорара.

Абросов не умел делать карьеру, пробивать свои труды. Когда Гумилев попытался пристроить статью Абросова в научный журнал и начал при нем звонить академику С.В.Калеснику, президенту Всесоюзного географического общества, Абросов умолял положить трубку.

Со временем Абросов все-таки опубликует сорок научных статей и три монографии (все в авторитетном издательстве «Наука»), причем одна из его книг, «Зональные типы лимногенеза», по свидетельству Лаврова, станет теоретической основой многих докторских диссертаций.

В жизни Гумилева Абросов сыграл роль выдающуюся. Он консультировал Льва Николаевича, делился собственными научными идеями.