Гумилёв сын Гумилёва

Все началось с массовой миграции кочевых племен. Французский тюрколог Рене Груссе сравнивал ее с Великим переселением народов, погубившим Римскую империю. Гумилев считал, что миграция степняков была вынужденной: в III веке Центральную Азию поразила засуха, и кочевники, чтобы не умереть от голода и жажды, поселились на северной окраине Китая. Ки тайцы их приняли кисло, но хуннам и переселившимся позднее сяньбийцам-муюнам (древним монголам) деваться было некуда. Китайские чиновники обижали мигрантов, даже продавали в рабство (чего церемониться с северными варварами?). Зато знатные хунны получали китайское образование и приобщались к величайшей культуре Восточной Азии. Но китайцами они так и не стали, китайцев своими не считали. Китайский сановник Цзян Тун писал, что варвары, переселившиеся в Китай, «пропитаны духом ненависти до мозга костей». Кочевники до поры до времени терпели, ждали своего часа.

Наконец хунны выбрали себе шанъюя (правителя) и восстали. Обстоятельства складывались благоприятно: великий Китай слабел от внутренних смут, дворцовых интриг и коррупции, всегдашней спутницы бюрократических империй. Китайцы в то время были народом многочисленным, но сравнительно инертным и невоинственным. Хунны победили и стали хозяевами огромной страны, и вот тут уж они дали волю своей ненависти: «Опьяненные победами, они выместили на китайском населении свои обиды и принесли ему столько горя, что установление мира между народами, населявшими Срединную равнину, стало не только невозможным, но и неприемлемым для обеих враждующих сторон».

Предводитель восставших хуннов Лю Юань не хотел резни, он получил китайское образование, был не только доблестным, но и культурным человеком. Лю Юань хотел мира между китайцами и хуннами, говоря, что воюет не против китайского народа, а только против дурного правительства. Но его подданные рвались истреблять китайцев. «Эту армию не надо было подталкивать и воодушевлять на бой – ее просто было невозможно удержать», — пишет Гумилев.

Победоносные хунны создали хунно-китайское государство, а сам Лю Юань принял китайский титул вана (правителя), а затем объявил себя императором.

Потомки мигрантов стали оккупантами. Ради развлечения знатных хуннов поля китайских земледельцев превращались в охотничьи угодья. Чиновник-хунн мог потребовать у китайца красавицу дочь, быка или лошадь. Если тот отказывал, китайца всегда можно было обвинить в каком-нибудь уголовном деле и примерно наказать.

Потомки Лю Юаня правили страной недолго. Вскоре хунны растеряли свою пассионарность, а с нею и свою древнюю доблесть, но не обрели мудрости и трудолюбия китайцев. Через два поколения жизни в чужом климате, в чужом ландшафте, в окружении побежденного, но многочисленного и крайне неприятного для хуннов народа этническая традиция хуннов разрушилась. Они уже не пасли скот, а жили за счет китайского населения.

Моральные нормы были отброшены. Шла стремительная деградация народа. Примером умственного и нравственного уродства был наследный принц Ши Суй. Случалось, он приглашал на пир наложницу, «которая пела, играла на лютне или плясала перед гостями, после чего их угощали… ее мясом, украшенным ее отрезанной головой». Ни Китай до переселения хуннов, ни кочевья Великой степи не знали ничего подобного. Царевич даже попытался убить отца, но его вовремя разоблачили и казнили.

Гумилев всегда хуннам симпатизировал, оправдывал, превозносил их заслуги перед человечеством – от изобретения штанов до спасения западных стран от китайской угрозы. Но здесь и Гумилев вынужден признать: «Хуннские мечи и голод превратили богатую долину р. Вэй, житницу Северного Китая, в обширное кладбище».

В конце концов возмутились даже терпеливые китайцы. В 350 году, сорок шесть лет спустя после восстания Лю Юаня, приемный сын императора китаец Жань Минь совершил переворот и позволил китайцам истребить хуннов и кулов (цзэ, цзэлу). Китайцы взялись за дело с таким энтузиазмом, что во время геноцида «погибло множество китайцев с возвышенными носами». Жань Минь пошел навстречу своему народу, а у китайцев в то время была одна цель – изгнать северных варваров, оккупировавших Поднебесную.