Гуннора. Возлюбленная викинга

— Кроме того, у нас неприятности с Англией, — продолжила герцогиня. — Их король обвиняет нас в том, что мы даем приют норманнам, которые совершают набеги на его земли. Да, недавно мы заключили мир, но вражда в любой момент может вспыхнуть вновь. Поэтому планы брата Уэна и брата Реми не кажутся такими уж странными. Немало людей считают, что всем было бы лучше, если бы наши земли вошли в состав королевства франков. И это не только церковники. Есть те, для кого это вопрос не политики, а выживания. Многие думают, что стоит отречься от своего прошлого и стать кем-то другим. Уже не норманном, а франком.

Агнесса понимающе кивнула, но ее нетерпение росло. Она указала на руны на пергаменте, однако герцогиня забрала у нее свиток. Она прочла написанные там строки, нахмурилась и принялась стирать их.

— Нельзя мне было это писать… нельзя было хранить этот документ. Я думала, он поможет мне позабыть Агнарра, но все равно эти воспоминания несли мне только горе. Я думала, что смогу измениться, смогу оставить прошлое позади, спрятать его в сундук, как этот свиток. Но я ошибалась.

— Вивея… — пробормотала Агнесса. — Вивея смогла прочесть эти руны. Хотя вы сказали, что вы единственная при дворе, кто умеет их читать.

— Видимо, я ошиблась и в этом, — признала герцогиня. — Мне всегда казалось, что Вивее для счастья достаточно только украшений. На самом же деле, сколько бы она ни навешивала на себя цепочек, моя сестра всегда скучала по нашим родителям. Изучая руны, она чувствовала себя ближе к ним. Наверное, это не принесло ей успокоения, иначе она не стала бы придавать такое значение молитвам. Как бы то ни было, я думаю, это Гирид ее научила.

— Гирид? — удивилась Агнесса.

— Не запоминай это имя, — отмахнулась герцогиня. — Она не осмеливалась приближаться ко мне и покинула руанский двор. Наверное, теперь она уже мертва, ведь прошло столько лет…

Она помолчала, продолжая стирать руны с пергамента. Агнесса разочарованно наблюдала за тем, как исчезают диковинные письмена. Девочка не решалась больше расспрашивать герцогиню. Она поняла, что так и не узнает эту тайну.

Слишком глубоко была сокрыта она в сердце герцогини, слишком опасно было погружаться в эту сумрачную зону, особенно такой девочке, как Агнесса, — недостаточно опытной, недостаточно искушенной. Однако же она была умной девочкой, иначе не сообразила бы, как извлечь для себя выгоду из сложившейся ситуации.

Уничтожив руны, герцогиня строго посмотрела на нее.