Гуннора. Возлюбленная викинга

Чувство разочарования сменилось пониманием, что этот документ и может приоткрыть завесу тайны. Сердце Агнессы билось часто-часто. Она взяла следующий свиток, но прежде чем она успела разобрать записи, в коридоре послышались шаги.

Проклятье!

Девочка прикусила губу, чтобы не произнести это нехорошее слово вслух, уже коря себя за то, что осмелилась даже подумать его. Впрочем, это не изменило ее положения. Потребовалось слишком много времени, чтобы найти этот документ, и теперь она не успеет его спрятать, еще и не сможет объяснить монахам, что она здесь делает.

Но кто там, в коридоре? Вдруг это не Реми и Уэн? Чьи шаги эхом отражаются от стен?

Судя по всему, по коридору шел только один человек, но эта мысль не особенно утешала Агнессу.

Она задержала дыхание, стараясь не шуметь, но уже было понятно, что этим делу не поможешь. Девочка испуганно оглянулась. Она может взять все свитки и спрятаться с ними — рядом с кроватью, под столом или в сундуке.

Но не успела она схватить свитки в охапку, как вновь послышались шаги. Агнесса оглянулась и охнула от ужаса.

— Что ты делаешь в комнате моей матери?

Глава 5

964 год

Гуннора замерла на месте. Духи леса, эльфы или же просто случай привели ее к дому Замо, месту, где ей не хотелось искать приюта. Месту, где жили ее сестры, которых нельзя подвергать опасности. Но желание жить оказалось сильнее, и Гуннора поняла, что готова заплатить за свое решение.

Она бросилась к дому, уже хотела открыть дверь, но передумала и метнулась к сараю, стоявшему неподалеку. Там Замо хранил продукты. Сарай был крошечным, Гуннора не могла даже выпрямиться здесь в полный рост. Она очутилась среди бочек с бобами, горохом и чечевицей. Под потолком на крюке висело вяленое мясо. Девушка прильнула к щели между досками и внимательно всмотрелась в лес.

Листва деревьев шелестела на ветру, лошади видно не было.

Гуннора вздохнула и вдруг почувствовала пряный запах мяса. Ей вспомнилось, как они с сестрами бежали по лесу, спасаясь от убийцы их родителей, и тогда ей казалось, что она больше не сможет есть. Теперь ощущение было точно таким же. Она на ощупь сняла мясо с крючка, и оно упало на землю. Теперь оно уже не поблескивало розоватым, стало коричневым от земли, но все еще пахло пряностями. Затем Гуннора потянула за крюк. Сарай зашатался, и она испуганно задержала дыхание. Действуя осторожнее, она сняла крюк с потолка и тут же вздохнула от разочарования. Крюк был меньше, чем она надеялась, таким явно никого не убьешь. А ей хотелось убивать. Хотя жить ей хотелось больше. Невзирая на панику, Гуннора держалась очень тихо. Листья вновь зашелестели, и лошадь въехала во двор. Всадник осадил ее, и животное остановилось.

Христианин оглянулся. Где он станет искать Гуннору? И сколько крови прольется до того, как он найдет ее?

Гуннора поклялась, что если кто-то из ее сестер выйдет из дома, она пожертвует собой и бросится этому христианину под меч. Но в доме все было тихо. Может быть, Сейнфреда отправилась навестить ее и взяла с собой малышек? А Гильду христианин не тронет, а если и тронет, то Гунноре не было до этого дела.

Всадник спешился, осмотрел дом и спрятался в тени деревьев. Он свистнул, и лошадь последовала за ним. Хотя теперь Гуннора его и не видела, она знала, что всадник наблюдает за домом. Что ж, пока что можно передохнуть. Гуннора почувствовала навалившуюся на нее усталость, зубы застучали от холода. Она вывела пальцем на земле «ису», свою сильнейшую руну, надежную подругу и союзницу. И все же силы «исы» не хватило, чтобы избавить Гуннору от страха. Девушка вздрогнула, когда дверь сарая распахнулась.

— Что ты тут делаешь?

Замо сильно изменился, словно они не виделись не два года, а двадцать. На его лице пролегли глубокие морщины, кожа напоминала кору старого дерева, волосы поседели, под ними уже обозначилась лысина, во взгляде читалась тревога. При виде Гунноры эта тревога сменилась раздражением. Ссутулившись, мужчина вошел в сарай.