Читаем Гунны полностью

В Дагестане средневековые армянские авторы помещали «Царство гуннов». Главным действующим лицом в нем, по мнению М. И. Артамонова и А. П. Новосельцева, было племя савир, пришедшее в Дагестан вместе с гуннами или вскоре после них803. А. В. Гадло еще более определенно относил Дагестан к сфере политического влияния гуннов804. Л. Б. Гмыря в своей книге «Страна гуннов у Каспийских ворот» связывала историю появления «страны» с гуннским временем и племенами гуннского круга, в том числе с савирами. Словосочетание «страна гуннов» автор берет в кавычки, однако население царства именует гуннами без кавычек вплоть до VIII века805.

В рамках настоящей книги у нас нет возможности разбирать вопрос о савирах, об их возможных взаимоотношениях с гуннами и вообще об их наличии в Европе в гуннское время – всему этому посвящена большая специальная литература. Во всяком случае, последние работы на базе анализа письменных источников вызывают скептическое отношение к идее какого-либо гуннского присутствия в Дагестане806. «Царство гуннов» – явно более поздний термин, появившийся, когда слово «гунны» стало нарицательным, обозначающим варваров-кочевников «вообще».

Данные же археологии ясно говорят о том, что «степных» погребений, которые принято относить к европейским гуннам, в Дагестане нет. Последние раскопки грандиозного курганного некрополя Паласа-сырт (насчитывает несколько тысяч насыпей) в Южном Дагестане еще более ярко показали: культура местных кочевых и полукочевых племен и догуннского, и гуннского времени – сармато-аланская807. Хотя, конечно, предметы «универсальной» моды гуннского времени, например женского костюма, – в погребальных камерах-катакомбах встречаются808.

В целом данные археологии говорят о том, что гунны, как ни странно, отнюдь не стремились к разрушению и уничтожению других культур на подвластных им землях. Напротив, в ряде случаев заметны вполне разумные действия по созданию новых центров, налаживанию торговых связей. Но смерть Аттилы и последующий крах его державы положили конец этой деятельности. И теперь уже трудно судить, насколько удачным мог бы получиться гуннский государственный проект.

Поздние гунны

Согласно письменным источникам, основная масса гуннов ушла из Подунавья в конце 50-х – 60-х годах V века. В степях Северного Причерноморья гунны удержались несколько дольше, но и отсюда они были довольно быстро вытеснены новыми пришельцами с востока – кочевыми племенами оногуров и другими, возможно, протоболгарскими, тюркскими народами. Скорее всего, это произошло не позднее 470-х – 480-х годов.

Археологических памятников, относящихся к «постаттиловскому» времени, здесь известно немного. Очевидно, они существуют, но их трудно выделить из основной массы гуннских захоронений середины V века. Один такой памятник известен, например, в некрополе Новгогригорьевки – это «могила VII». Здесь же есть и два более ранних захоронения. Очевидно, Новогригорьевский некрополь или поминальник был родовым, воинским, использовался на протяжении длительного времени.

Очень немногочисленные богатые женские кочевнические погребения в причерноморских степях (Морской Чулек под Ростовом-на-Дону, Михаэльсфельд под Анапой и другие), датируемые второй половиной V – началом VI веков, скорее всего, уже не гуннские. Похороненные в них знатные кочевницы предпочитают самобытным гуннским женским украшениям, колтам и диадемам – дорогие изделия византийских мастерских: колье с кулонами, перстни и богато украшенные зернью и перегородчатой инкрустацией серьги809.

Наверное, уже к концу V века гунны отступают еще дальше: на северо-восток, в Среднее Поволжье. В Саратовской, Самарской областях и дальше, вплоть до Приуралья, открыто порядка десяти их погребений, по большей части курганных, с вещами несколько более поздними, чем в курганах Причерноморья, но выдержанными в традициях европейских гуннов. Поволжские гуннские древности датируются примерно концом V – серединой VI века (так называемый «шиповский» постгуннский горизонт), но эта датировка не очень четкая – неясно, как долго пробыли гунны в этих местах.

«Поволжские» гунны, возможно почувствовав себя здесь в относительной безопасности, стали чаще насыпать курганы. Для гуннских захоронений Центральной и Восточной Европы был больше характерен бескурганный, «тайный», способ захоронений. Даже в эпоху своих максимальных успехов гунны этому не изменили – на Среднем и Нижнем Дунае, кажется, до сих пор не известно ни одного гуннского кургана.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Сталин: как это было? Феномен XX века
Сталин: как это было? Феномен XX века

Это был выдающийся государственный и политический деятель национального и мирового масштаба, и многие его деяния, совершенные им в первой половине XX столетия, оказывают существенное влияние на мир и в XXI веке. Тем не менее многие его действия следует оценивать как преступные по отношению к обществу и к людям. Практически единолично управляя в течение тридцати лет крупнейшим на планете государством, он последовательно завел Россию и её народ в исторический тупик, выход из которого оплачен и ещё долго будет оплачиваться не поддающимися исчислению человеческими жертвами. Но не менее верно и то, что во многих случаях противоречивое его поведение было вызвано тем, что исторические обстоятельства постоянно ставили его в такие условия, в каких нормальный человек не смог бы выжить ни в политическом, ни в физическом плане. Так как же следует оценивать этот, пожалуй, самый главный феномен XX века — Иосифа Виссарионовича Сталина?

Владимир Дмитриевич Кузнечевский

Публицистика / История / Образование и наука