Гунны. Грозные воины степей

Осенью 377 года римская армия заперла готов в горах Фракии. Готы оказались в отчаянном положении. У них не было еды, и римляне пресекали все их попытки выбраться из западни. Часть готов все-таки смогла выскользнуть из западни. Они объединились с гуннами и аланами, кочевавшими к северу от Дуная. Агенты готов сулили огромную добычу, если кочевники помогут им выбраться из критического положения. Эффект этого союза дал поразительные результаты. Как только римские командующие узнали об этом, они тут же стали оттягивать свои войска. Готы выбрались из западни, в которую их загнали римляне, и опять принялись за опустошение несчастной Фракии.

Нет сведений, что гунны, которые так решительно спасли готов, покинули их перед сражением при Адрианополе. Сразу после сражения, когда готы предприняли тщетную попытку застать врасплох Адрианополь, мы опять узнаем о тех же самых гуннах. Спустя несколько дней после победы мы находим их в компании с готами. Мы не сомневаемся, что все это время они были с готами, и нам не кажется невозможным, что римскую конницу, потерпевшую тяжелейшее поражение в римской истории, разгромили не только готы, но и гунны (при Адрианаполе римская конница, безуспешно атаковавшая укрепленную позицию готов, оставила без прикрытия свою пехоту и прозевала стремительную атаку со склона высот подошедшей к полю боя конницы готов, которая сокрушила и уничтожила римскую армию. – Ред.). Нет ничего удивительного в том, что об этом нет ничего в наших источниках: Римская империя оказалась в таком катастрофическом положении, что впоследствии никто не мог дать ясного отчета о том, что произошло в действительности[29].

В последующие годы мы немного узнали о гуннах. Однако мы абсолютно уверены, что они приняли активное участие в разграблении и опустошении северных балканских территорий после сражения при Адрианополе. 19 января 379 года на трон взошел Феодосий I[30].

В первый год своего правления Феодосий разгромил несколько крупных отрядов гуннов, аланов и готов, свирепствовавших на Балканах. Сарматы, карпы (дакийское племя. – Ред.) и другие даки, как и аланы, находились в подчиненном положении у гуннов, которые вели себя с привычной жестокостью: по словам современника, «они крушили все с неудержимой яростью». В поздних источниках говорилось, что в 427 году гунны в течение пятидесяти лет занимали Паннонию. Это заявление решительно отрицалось, но, если вспомнить, что спустя несколько лет после восшествия Феодосия I на престол часть гуннов подошла к границе Галлии, разумно предположить, что на следующий день после сражения при Адрианополе большие участки Паннонии, особенно восточные области, уже находились под владычеством гуннов.

Хотя мы несколько раз слышали о «свирепости кочующих гуннов» в последующие годы, только в 395 году они предприняли первое крупное наступление на Римскую империю, и до прихода Аттилы набеги в тот год велись в большем масштабе, чем в остальные годы. Зимой 395 года Дунай покрылся льдом, и гунны воспользовались возможностью перейти на территорию Римской империи и возобновить разорение страны, которое Феодосию I удалось только приостановить. Опять на Фракию пришелся главный удар, но Далмацию тоже ожидало вторжение. Клавдиан злобно заявляет, что фактически гуннов пригласил в империю Руфин, префект претория, чья позиция подвергалась яростным нападкам со стороны Стилихона[31].

Придерживаясь тех же идеалов, что Стилихон, Клавдиан сделал его героем большинства своих исторических эпосов и других политических произведений. Восхвалению действий Стилихона и поддержке его политики Клавдиан посвятил весь свой большой поэтический талант. Врагов Стилихона Клавдиан считал своими врагами, а поскольку Стилихон и Руфин были врагами, то делается понятным злобное высказывание Клавдиана в адрес Руфина. Однако мы знаем, что Руфин делал все возможное, чтобы облегчить страдания крестьян во Фракии.

Гунны, прилагая значительные усилия, продвинулись далеко на Восток. Их отряды, прорвавшиеся через перевалы Кавказа, наводнили Армению и набросились на богатые области Восточной Римской империи. Дым стоял над домами Каппадокии (современный юго-восток Турции). Захватчики, по слухам, подошли к реке Галис[32].

Они вторглись в Сирию, и Антиох обращается к ее защитникам: «Вражеская кавалерия несется вдоль берегов Оронта[33], а дома до сих пор танцуют и поют счастливые люди».

Толпы взятых в плен людей и огромные стада уводили к северу от Кавказа. В Армении гунны дошли до Мелитены[34].