Гунны - Кровь Дракона (СИ)

Усуни Шимыра не принимая боя, отступили за шеренги копейщиков. Канглы Мойшы, преследуя усуней, напоролись на копья ханьцев и серьезно застряли среди пехоты. Но превосходство в численности все же сыграло свою роль. Канглы медленно теснили ханьцев все дальше от центра их войск. На помощь им пришли усуни, под палашами и копьями которых, канглы стали гибнуть сотнями. Только отвага Мойшы удержала от бегства мой левый фланг. «Сумоист» пренебрегая законами физики, без устали носился по полю битвы от отряда к отряду по пути рубя и протыкая встреченных ханьских копейщиков и конных усуней. Невероятная физическая сила Мойшы и его коня, устроила такой смертоносный прессинг на врага, что казалось, только ему одному удалось выровнять положение. Канглы, следуя примеру своего вождя собравшись, удвоили натиск на усуней и ханьских копейщиков, но последние также не желали отказываться так быстро от участия в этой «мясорубке» и продолжали убивать своих врагов.

* * *

— Это конец. — Прошептал бывший кунбек усуней Шимыр, увидев как «бешеные» в первой же сшибке опрокинули семь тысяч тяжелой ханьской кавалерии. Выжившие ханьские всадники, перестали оказывать сопротивление. Часть из них превратилась в бегущие в ужасе толпы. Другая же, меньшая, сходя с коней, бросая к ногам «бешеных» оружие, сдавалась в плен, тем самым сохраняя себе жизни.

Шимыр вступая в битву, знал, что не сможет выйти победителем из этого сражения. Даже без подошедших во главе с самим каганом Богра войска Буюка имели большие шансы на победу над собравшимся под его командованием армий усуней, ханьцев, княжеств Кашагара, Яркенда, Хотана и королевства Шаньшань. Он как кочевник и военачальник получивший лучшее воинское образование при дворе императоров Хань, понимал неоспоримое превосходство кавалерии степняков над пехотой торговых княжеств. Ввязавшись в это самоубийственное сражение, он надеялся на выучку усуней, кянов и ханьских солдат и на то, что правители Карашара, Кучи и Турфана обещали прислать свои армии ему в помощь. Одновременного удара с двух сторон кочевники не выдержали бы. Но в последний момент, северные княжества прислали посланника, с пожеланиями удачи в битве и с пояснением, что не успели собрать имеющиеся у них войска. Посланника Шимыр в ярости зарубил, но отказываться от сражения не стал…

* * *

Несколькими днями ранее

Правитель княжества Куча — Чэндэ смотрел из окна своего дворца на укрывшихся в его городе присланных с Карашара и Турфана для борьбы с вторгшимися ордами кочевников Буюка войска и молча слушал спор военачальников.

— Мы обещали помощь Шимыру и должны выступить против кагана западных гуннов Богра. Пока он еще спускается с гор и только на подходе к Карашару будет не готов к сражению с пятью десятками тысяч солдат наших княжеств.

— Ты видел воинов Богра? А я видел их своими глазами, как вижу сейчас вас, так как смелее всех вас и сам вызвался возглавить отряд лазутчиков. Только вид его воинов повергает в ужас наших солдат. А гвардия кагана гуннов — вообще не люди, это демоны, вышедшие из глубин Нарака[22].

— Он прав. — Сказал повернувшись Чэндэ, — вспомните, Богра сумел одолеть армию Чен Тана всего лишь с пятью тысячами воинов. Сейчас, с гор под его командованием спускается почти тридцать тысяч. А нам не справиться даже с его «бешеными». Думаю, могущество гуннов времен кагана Модэ возвращается с их новым повелителем. Потому нам лучше выразить покорность кагану Богра.

— А если Шимыр сумеет одолеть его? Он уничтожит нас со всеми нашими городами.

— Не сумеет. Если бы мог, то не потерял бы верность своих усуней. Но даже если такое невероятное событие и произойдет, то ни княжества Яркенд, Кашгар и Хотан, ни королевство Шаньшань не позволят Шимыру напасть на нас. А мы оправдаемся тем, что не успели объединить свои армии…

* * *

— Угэ, — сказал я начальнику своих личных телохранителей, — пошли человека к Иргеку, с приказом разделить «бешеных» на два отряда. Первая половина пусть поможет Буюку, а со второй атакует ханьских самострельщиков. Сам же возьми всех стоящих в резерве усуней и преследуй бегущих. Попытайся ворваться на их плечах в Кашгар и удержи хотя бы ворота.

— А что делать нам? — Спросила с обидой в голосе Айбеке.

Мне, как рожденному в сравнительно более гуманном времени, претило участие женщин в кровавых сражениях. Хотя они управляли лошадьми и владели луками не хуже мужчин, также виртуозно стреляя на полном скаку. Единственно, чего им не хватало, что бы быть на уровне мужчин, это грубой силы. Но опять-таки, Айбеке, своей висящей на левом боку коня дубиной, могла запросто забить голову в плечи любого мужчины. Обижать ее не хотелось. Необоснованный отказ, мог сильно оскорбить ее.

— Помоги Мойше, а то он что-то слишком долго возится там…

Айбеке, недослушав, рванула своего коня. За ней с диким визгом последовали Ларкиан и пять тысяч амазонок.