Гунны - Кровь Дракона (СИ)

Я посмотрел на него. Говоривший был на вид не старше сорока лет, как и все остальные вожди, одет в яркий шелковый халат, перевязанный широким украшенным золотыми пластинами в виде барсов боевым поясом. Лицо у вождя было обветренное, с нестираемым загаром. Мощный торс, сильные руки, многочисленные шрамы говорили, что он воин, как и все остальные присутствующие. Единственным, бросающимся в глаза отличием от остальных был сильно деформированный нос, сплюснутый, скорее всего в результате удара стального навершия рукоятки меча, который делал его похожим на бульдога.

— Аксак, ты наверное запамятовал, что рудники находятся в кочевьях канглы? — Услышал я спокойный, но твердый голос «своего» прадеда, — даже я — хан канглы и властитель всех кочевий где пасут свои стада мои воины не претендую и на малую часть того золота.

— Многоуважаемый всеми гуннами хан Баджанак сам позабыл, что не был против того, когда мы только что решили направить двадцать пять тысяч воинов для защиты канглы от сарматов и тогда даже не вспомнил, что это его кочевья! Только почтенным возрастом мы можем объяснить такую забывчивость обычно мудрого и благодарного хана наших братьев канглы. И потому мы не будем отменять своего решения о помощи вам.

Баджанак замолчал и даже не взглянул на меня, но я понял, что мне нужно срочно ответить ему и не потому, что Аксак покусился на мое золото, он от лица всех гуннов грозился отменить воину с сарматами, в моем присутствии и без моего разрешения! Это было четкое проявление показного пренебрежения ко мне, к только что избранному Великим курултаем кагану!

Меня стал охватывать гнев и хотел ответить, но ничего не приходило в голову. Он был прав, я не хозяин этого золота, оно находилось там за десятки тысяч лет до того как я отправил туда римлян и лежало бы еще две тысячи лет, пока мои современники, в той, откуда я истории, не найдут его.

— Аксак, ты верно подметил, что рудники я нашел по воле Тенгри. — Ответил я все-таки после секундного замешательства, — и ты прав, что не нужно отменять решение о походе на сарматов. Командующий войском гуннов и динлинов еще не назначен и потому его возглавит Иргек, а ты займешь почетную должность советника при нем.

Год жизни среди кочевников меня многому научил, и я знал, что решение об объявлении войн принимается только по согласованию с вождями. Но после того как такое решение было принято, автоматический, главнокомандующим кочевой армии становился каган или хан, если только он сам не отказывался или был на столько слаб, что носил это звание номинально. Я же не был слаб. Вокруг ставки были расположены войска канглы, которые по приказу хана Баджанака бросятся на любого, на кого только он укажет, верных мне «бешенных» и «рыцарей», отряды усуней Ужаса, наконец десять тысяч «амазонок» под командованием Айбеке. Если к этому добавить, что многие рядовые воины гуннов как минимум симпатизируют мне, то мои позиции были если не лучше, то точно не хуже, чем у моего предка кагана Модэ.

Поэтому я смело ставил во главе двадцати пятитысячного корпуса на западных границах государства Гуннов верного мне человека и еще более дерзко я отнесся к Аксаку, назначив советником, к советам которого Иргек уж точно следовать не будет. Об этом видимо подумал и сам Аксак. Он резко вскочил на ноги, с явным намерением возмутиться, для меня это уже было предсказуемо и я ждал его неповиновения.

— Несомненно! — Вдруг услышал я поднявшегося на ноги Токсаба, взмахом руки приказав Аксаку сесть, — несомненно, Тенгри в своем могуществе и милости создал то золото в помощь кагану Богра и для возвышения Степи над империей Хань и прочими державами. То, что рудники обнаружены всего в двух фарсангах от города, лишнее тому доказательство. Я убежден, что каган распорядится этим золотом мудро и справедливо. — С секунду выдержав паузу, и обведя взглядом присутствующих, верховный жрец добавил, — по своему усмотрению.

Затем Токсаб, повернулся ко мне и слегка поклонившись, продолжил:

— Аксак опытный воин, уже многие годы командующий туменами гуннов и не раз руководивший походами на империи Хань и Когурё[32]. Он был поставлен во главе тумена еще твоим отцом и утвержден даже Коканом! Мудро ли будет отправлять его простым советником за тысячу фарсангов на Запад, когда нас впереди ждут тяжелые сражения с армиями сяньби, ухуаней и Хань?

— Ты сомневаешься в моей мудрости, Токсаб? — Ответил я раздраженно.

— Нет, конечно же нет.

И верховный жрец, снова слегка поклонившись, сел…

* * *

— Надо было уступить ему. — Сказал мне Баджанак, потягивая мелкими глотками кумыс из золотой чаши, по размеру и несбалансированной форме которого я понял, что она изготовлена из человеческого черепа, скорее всего принадлежавшего Сейшену или Шимыру.

— Думаю Богра поступил правильно, настояв на том, чтобы Аксак уехал с Иргеком, — ответил вместо меня Ужас, — ведь ясно же, что это Токсаб подговорил его и он заявил права на золото и серебро, добываемое с рудников.