Гурман

Ей неожиданно пришла в голову мысль, что если Милу нормально одеть, навести макияж, то она будет вполне привлекательна для мужчин.

— Может, вам стоит показаться врачу? — спросила Катя напоследок.

Гостья неопределенно пожала плечами, что могло толковаться как угодно, и в этот момент в дверь кто-то позвонил. Катя озадаченно посмотрела на часы. Она никого не ждала. Мила — другое дело, она навещает ее постоянно, но все прочие знакомые обычно звонили перед визитом.

Катя вышла наружу и направилась к воротам. Мила, помедлив, пошла за ней.

«Там стоит эта однорукая тетка. Как только я выйду наружу, она утащит меня в темноту», — проскользнула у девушки мысль, и она передернула плечами.

Лезет же в голову всякая ерунда!

Катя открыла ворота и тут же вскрикнула от неожиданности. Она почувствовала, как на нее обрушился водопад из чего-то мягко-шелестящего и необычайно ароматного.

«Лепестки роз, вот что это», — шепнул в голове голос матери.

Катя оправилась от первоначального испуга и увидела Георгия, стоявшего перед ней. Как заведенный, он зачерпывал руками пригоршни лепестков и подбрасывал их. Темно-красные, бордовые, вишневые, белые, ярко-желтые, даже зеленые, они, тихо шелестя, падали на волосы и плечи зачарованной девушки словно хлопья волшебного снега из сказки.

Возле ног байкера стояла еще одна корзина. Она была заполнена целыми розами, красивыми, с длинными крепкими стеблями и нежно-розовыми, еще не распустившимися бутонами.

Когда корзина опустела, Георгий, взял охапку роз, почти силой сунул их Кате, тяжело вздохнул и сказал:

— Я люблю тебя.

Катя скривилась. От молодого человека разило спиртным. Эйфория, вызванная дождем из лепестков, моментально улетучилась, уступила место усталости и раздражению.

— Что ты молчишь?! — переводя дыхание, спросил Георгий.

Девушка сделала два шага и аккуратно положила цветы обратно в корзину.

— Почему? — хрипло крикнул парень.

— Потому что не нужно, — просто ответила Катя.

Сзади неслышно показалась Мила. Она внимательно вслушивалась в разговор.

— Спасибо, но забери. Прошу тебя.

— Мы же с тобой даже не поговорили, — срывающимся голосом проговорил Георгий.

— Сейчас уже бессмысленно о чем-то разговаривать, Гоша. Ты мог бы приехать ко мне трезвым, если уж так хочешь побеседовать.

— Мы можем начать все сначала. Давай попробуем, умоляю. — Байкер с надеждой заглянул ей в глаза. — Катя, я даже выйду из клуба. Черт с ним, мне нужна только ты!

— Нет. Тут холодно, я пойду.

— Постой! — выкрикнул Георгий, ухватившись за локоть девушки.

Катя вырвалась и быстрым шагом направилась в дом. Георгий тупо перевел взгляд на Милу. Она встала в проходе с решительным видом и явно не намеревалась пускать байкера внутрь, если такая идея взбредет ему в голову.

— Судя по всему, вы тут нежеланный гость, — негромко сказала женщина.

— А тебе-то что? — грубо огрызнулся он.

— Вам лучше уйти. Я вам не тыкала.

Гунн хотел было послать ее подальше, но увидел возвращающуюся Катю и вовремя закрыл рот. Он еще тешил себя слабой надеждой, но заметил в ее руках цепочку и кольцо, которые тоже когда-то ей подарил, и окончательно понял — все кончено.

Лошадь сдохла. Дантист, Гаучо, его братья по клубу были правы. Сейчас он самолично убедился в этом, и его нутро начала постепенно застилать пелена ярости. До Гунна стало доходить, каким ослом он выглядел со стороны, осыпая девушку лепестками.

— На! — коротко сказала Катя, но Гунн убрал руки за спину.

Девушка пожала плечами и осторожно положила украшения в корзину.

— Не потеряй, — сказала она, и это было последней каплей.

Гунн схватил Катю за плечи, притянул ее к себе и прорычал:

— Это все он? Поганый хорек?!

— Отпусти ее! — вмешалась Мила, голос которой дрожал от гнева.

Она встала рядом с Катей, загородила ее своим телом.

— Убери руки, хам. Или я позвоню в полицию!

— Катись отсюда, — процедил Георгий.

— Ты болен, — сказала девушка, отступая. — Убирайся.

— Ты мне не ответила.

— Повторяю, убирайся, — членораздельно сказала Катя. — Забирай все это отсюда. Ты мне противен.

Звук пощечины был настолько звонким и неожиданным, что на мгновенье вокруг зависла мертвая тишина.

Катя ошеломленно глядела на парня, а тот, в свою очередь, с каким-то глупым недоверием рассматривал свою ладонь так, словно никогда раньше ее не видел. У него было такое выражение лица, будто он искренне не понимал, как его рука могла ударить любимую. Ослепляющие злоба и ревность незаметно испарились. Теперь он чувствовал самый настоящий стыд, к которому примешивался страх.

— Иди в дом, — загораживая собой Катю, сказала Мила. — Запри дверь и звони в полицию.

— Катенька, прости, — упавшим голосом проговорил Георгий.

— Поступок, достойный настоящего мужчины. Мразь! — с отвращением сказала Катя и повернулась к Миле. — Пойдем.

Она буквально втащила ее за ворота. Хлопнула железная дверь, и Гунн завыл от горя, охватившего его.

— Что случилось? — встревоженно спросил Олег.

Услышав сбивчивый рассказ Кати, он стиснул зубы, а его лоб прорезали морщины.

— Где этот Ромео сейчас?