Гусарские страсти эпохи застоя

- Шел, неудачно в темноте споткнулся, упал, испачкался. В остальном врут. Ей-ей врут, не валялся.

- Теперь о вас друзья мои! - майор посмотрел сурово на Колчакова и Хлюдова. - Наслышан, что отношения выясняете. Я решение уже принял. Тебя Колчаков, как только представится случай в Афган, а вас Хлюдов, к сожалению, пока в Москву-столицу не могу вернуть. Сами решайте вопрос о переводе, не то я вас сплавлю еще дальше, в Небиддат, в песках раскаленных погреться!

- За что меня на войну? - возразил Вадик. - Я исправляться начал, пить бросил, жениться на сестре капитана Хлюдова собираюсь....

- Я те, соберусь! Все зубы пересчитаю! Жених! - рявкнул Вовка. Девчонке учиться нужно, а ты ей голову дуришь!

-Еще вопрос, кто кому голову вскружил, и кто кого охмуряет! - возразил Колчаков.

- Эх, когда же меня, подальше от вас, на Родину отправят, - со стоном схватился за голову замполит батальона.

- Куда? - поинтересовался Никита. - В Белоруссию или в Азербайджан?

- На Украину! - криво усмехнулся Рахимов. - Больно я сало люблю. Хочу к хохлам! Короче говоря, разгоню я вас всех на хрен! Тебя Никита тоже!

- На хрен? - осторожно поинтересовался Ромашкин.

- И тебя в Афган! К черту! Надоел не меньше Колчакова.

- А я вас давно прошу спровадить меня за "речку".

- Теперь я окончательно созрел, сам попрошу начальство за тебя. Похлопочу, организую тебе тур поездку на войну.

- Ну и ладно, - насупился Никита. - Не очень-то и расстроюсь.

- Вот и хорошо, вот и поговорили, без взаимных обид, - обрадовался Рахимов. - Запрещаю пить в течение месяца! Никаких пьянок: ни самим, ни остальным офицерам в ротах! Что-то мне сердце вещует, быть какой-то беде. Очень плохие ощущения и предчувствия.

Хлюдов встал, поплевал через левое плечо и демонстративно перекрестился на портрет Ленина, а затем отбил три глубоких поклона в сторону фотографии Генерального секретаря.

- Не юродствуй и не скоморошничай! Накажу, и папа не поможет! - рявкнул Рахимов.

- Я не скоморошествую. Я истинно верую в победу коммунизма! А вы не верите? - Вовка посмотрел наглыми, васильковыми глазками на майора.

- Верю-верю! - пробурчал Рахимов. - Пошли вон, шуты -скоморохи!

Едва офицеры вышли на лестничную площадку, как Хлюдов с размаху врезал в глаз Колчакову, с воплем: - Я тебе покажу, как сеструху портить!

Тот в ответ ударил капитана в челюсть. Никита бросился разнимать соперников, но только получил несколько тумаков по почкам и ребрам.

- Брэк, брэк! Стоять дураки! Меня не убейте! - Заорал лейтенант, что есть сил. - Тайм аут. У меня коньяк в сейфе стоит. Пойдем, выпьем и проведем мирные переговоры.

Потные, взъерошенные офицеры тяжело дышали и вытирали платками кровь с лица. У одного был разбит нос, у другого губы. Соперники злобно смотрели друг на друга. В конце концов, они подняли с пола фуражки и двинулись на второй этаж. Впереди шел Хлюдов, за ним Ромашкин, замыкал шествие Колчаков.

Едва выпили по три рюмки, и Никита разлил для четвертого захода, в кабинет ворвался Рахимов.

- О, так и знал! уже пьют! Кому я велел не пьянствовать месяц?

- А с какого дня введен "сухой закон", вы не установили! - хмыкнул Хлюдов. - Мы думали с завтрашнего. Вот решили, что б не прокисла, прикончить крайнюю бутылку.

- Эге! - воскликнул майор, заметив припухшие физиономии и набухавшие синяки, которые постепенно принимали липовый оттенок. - Уже успели схлестнуться. Ну, значит, бабы правду говорят, побьют друг друга. Все как в анекдоте! Бабы не врут. Налей-ка Ромашкин и мне, для успокоения нервов. Если пьянку нельзя предотвратить, значит, ее нужно возглавить!

Не дожидаясь, когда лейтенант возьмется разливать, майор взял бутылку "Арарата", подставил стакан и наполнил его до краев.

- Однако! - ухмыльнулся Хлюдов. - Своя рука себя не обделит.

- Это что б вам, алкашам, меньше досталось!

Рахимов в четыре глотка выпил дорогой коллекционный продукт, подарок от солдатского родителя из Армении, отломил половину шоколадки "Аленка", небрежно забросил его в пасть и схрумкал. Заметив на тарелки бастурму, оттяпал ножиком четверть куска и принялся энергично пережевывать, работая челюстями, словно мясорубкой.

- Сильно! - восхитился Колчаков. - Перчик не жжет?

- А тебе лейтенант зубы не жмут? Дерешься, начальству дерзишь!

Что бы сгладить ситуацию, Ромашкин увел разговор в другое русло:

- Товарищ майор, расскажите свой анекдот, про баб, которые все знают.

- Анекдот? А-а-а... "Служил в далеком гарнизоне, типа нашего Педжена, один взводный. Долго служил, а ни как вырасти до ротного, не мог. Пил, гулял, дурака валял. Однажды жена ему вдруг ему говорит: "Вася, тебя завтра ротным назначают". Муж опешил. "С ума сошла? За что, я и на службе-то почти не появляюсь". - "Не знаю, но бабы говорят, они все знают, и не ошибаются".

Действительно, утром вызывает командир полка, хвалит за службу и назначает нашего Васю ротным.

Он и дальше пьет, то должность обмывает, то звание. К роте и не подходит. Женя вскоре опять заявляет: - "Вася, тебя замом командира батальона назначают".

- Совсем рехнулась! Я, только ротным стал, а работать еще и не начинал. За что меня выдвигать?