Гусарские страсти эпохи застоя

"В дальнейшей супружеской совместной жизни, я буду ему верна!" клятвенно уверяла себя Лилька, торопливо натягивая трусики и поправляя юбку.

Она нагло подмигнула Шмеру, и ткнула острым локотком в бок, отталкивая в сторону:

- Чего стоишь столбом на дороге? Сделал дело, гуляй смело. Отойди незваный нахал!

Но на последок шепнула: - А ты ничего, хорош!

Лика предусмотрительно обошла дом вокруг. Она шла напролом, не разбирая дорожки, но соседским грядкам и цветам.

- Вовочка! - вскричала Лика, выйдя с противоположной стороны, и бросилась мужу на шею, имитируя мертвецки пьяное состояние.

- Где ты пропадал. Я кричу тебе, кричу, а мой ненаглядный спрятался, не найти! Как мне плохо! О-о-о! Тошнит!

- Я не спрятался. Я сам тебя искал. Но твой голос звучал как-то глухо и непонятно с какой стороны. Кажется от сарая.

- Тебе послышалось пупсик. Мне стало не хорошо, я вышла подышать. Кажется, мы оба немного перебрали спиртного, - произнесла Лиля, восстанавливая дыхание.

Ее большая грудь высоко и часто вздымалась от внутреннего переполнявшего ее возбуждения и грозившей минуту назад опасности разоблачения, которая в принципе, еще не миновала. "Все будет хорошо", успокаивала она себя мысленно. "Лишь бы пьяные остолопы, не вылезли из-за этого дурацкого сарая".

Остолопы - же сидели кто на лавочке, кто на бревне, кто на теплой земле и, расслабившись, курили, пуская кольцами дым в черное небо. Огоньки сигарет освещали их довольные, потные пьяные лица. Да! Свадьба прошла интересно и с многогранным удовольствием.

- Эх, для разнообразия набить кому-нибудь физиономию, и тогда можно двигать по домам, - мечтательно произнес Миронюк, разминая кулаки. - Может тебя побуцкать, Влас?

- А мне за что? - забеспокоился Влас. - Я ведь был не посторонний. Это Шмер влез без уговору.

- И я не желаю быть крайним. Сами виноваты. Вышел облегчиться, а тут вы завлекающее шебаршите. Могли бы отойти подальше, - произнес обидевшийся Шмер. - Эх! А девка хороша! Хочу ее еще раз.

Мишка при этих словах мечтательно облизнулся.

- Да, до замужества практика у нее была богатая. Я ее еще соплячкой помню, - вздохнул бывалый майор. После танцев мы с ней озорничали...

- Опыт - великое дело, - согласился Влас. - Черт бы побрал этого Вову, вылез из-за стола не вовремя.

Мурыгин внезапно задремал, стоя у входной двери, прислонившись к стене и обхватив руками жену.

Через минуту он очнулся и вновь громко спросил:

- Лика! Ты где была? Я тебя так долго искал, Лилечка!

Жена мечтательно и таинственно улыбнулась, вспоминая о приятном приключении, но тотчас строго одернула супруга:

- Опять, двадцать пять! Я же тебе сказала, мне было плохо. Тошнило, прям выворачивало.

- А теперь хорошо? - тупо спросил муж.

- Теперь значительно легче и лучше, - усмехнулась Лилька. - Пойдем вернемся за стол, выпьем по рюмочке и пора спать. Что-то я устала. Пора разгонять гостей!

Лика потянулась до хруста в суставах, а затем увлекла за руку Володю в дом.

- Как спать? А любовь? - заплетающимся языком произнес Мурыгин.

- Любовь будет завтра. Если конечно ты сможешь. Перенесем брачную ночь на трезвую голову. Не пей больше. А не то от тебя проку будет совсем мало.

- Это от меня мало проку? - возмутился, собирая остатки соображения и хорохорясь, Володя. - Я знаешь какой вепрь! Ух! Забыла что ли мой темперамент?!

- Нет, не забыла, - сдерживая улыбку, ответила Лика и подтолкнула вновь мужа к двери. - Пошли баиньки, орел мой сизокрылый!

"Иди- иди! Кабель кастрированный.... Тоже мне "вепрь - поросячий". Кабы не "залетела", разве б пошла за тебя замуж?" - размышляла Лика. - Теперь мучаться с алкашем-импотеном. А где взять лучше, с моей бурной молодостью?

Супружеская пара наконец -то скрылась в доме, а следом за ними, осторожно, шикая друг на друга, на цыпочках к праздничному столу направилась троица "молочных братьев".

Ромашкина разбирал дикий, безостановочный смех. Его тело сотрясалось от беззвучного хохота, и тем самым передавалось Валюше. Она сотрясалась вместе с офицером, что лежал на ней, не понимая причины происходящего. Чего это его вдруг так разобрало?

- Никита! Что с тобой? Тебе не хорошо? В чем дело? Или тебе больно? Лично мне не приятно, что ты смеешься?

- Успокойся радость моя! Все нормально. Я просто веселюсь.

- Надо мной смеешься? Дурочку нашел? Что вот так просто и легко соблазнил меня? - обиделась девушка. - Слезь негодяй, я тебе что, кобыла?! Скотина! Нахал!

- Нет! Дуреха! Не над тобой! Над братом твоим Вовкой! - ответил Ромашкин, вытирая ей слезки мизинцем.

- А чего? - вмиг успокоилась Валя. - Что смешного случилось?

- Просто смешно и весело. Он вышел совершенно пьяный, и стоя уснул. Я и развеселился.

Никита поцеловал дуреху, крепко обнял и возобновил прерванное смехом, действие по превращению девицы в женщину.

Застолье плавно катилось к завершению. Вскоре Алсынбабаев тряс за грудки Рахимова, Миронюк крепко спал, уронив лицо в недоеденный салат, отчего овощи прилипли к его правой щеке. Ахмедка Бекшимов сполз со стула и пристроился под столом на ковре, свернувшись калачиком и бормоча во сне по-туркменски.