Гусары денег не берут

Но куда там! Пятипалов улепетывал на всех парах. Елена Яковлевна наблюдала эту сцену вместе с остальными гостями, не сдерживаясь и хлопая в ладоши. И когда Кира с Лесей вернулись на свои места за столом, она произнесла:

— Браво!

Глаза ее при этом горели неподдельным восторгом.

— Как вы его! — произнесла она. — Знаете, меня муж иной раз так доводил своим эгоизмом, что я начинала зло на весь мужской род испытывать. Вот бы, думала, взять их всех, в один огромный мешок сунуть и утопить разом.

Ну и мысли в голове у вдовы доктора бродят. И как она с такими взглядами собирается взять на себя пациентов мужа? А ведь среди них много мужчин. Кира уже открыла рот, чтобы осторожно посоветовать вдове продолжать писать книжки и ни в коем случае не связываться с реальными психами, которые будут приходить к ней на прием, но тут Елена Яковлевна произнесла нечто, отчего у Киры разом из головы выветрились все благие советы.

— А особенно часто меня стали посещать такие мысли после того, как я узнала, что у моего мужа есть еще и любовница.

Кира застыла с открытым ртом.

— Ваш муж вам изменял?

Елена Яковлевна печально понурилась.

— Конечно, теперь это уже не имеет никакого значения, но — да, он мне изменял.

— А вам это не показалось?

Женщина возмутилась:

— Это не может показаться! Это либо есть, либо этого нет. Я достаточно хороший психолог, чтобы понять притворщика. У моего мужа была любовница. И я могу с точностью до нескольких дней указать дату, когда она у него появилась!

Это было уже кое-что интересное. Любовница! Фактор, который подругами в их расследовании до сих пор учтен не был. А ведь любовница — это просто Клондайк мотивов и поводов для убийства. Тут вам и ревность — ее собственная или ревность ее не таких счастливых поклонников. А месть? Месть отвергнутой и обманутой законной жены? Ее тоже ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов.

Но мысли подруг вдруг застопорились. Минуточку! Если Елена Яковлевна сама признала факт существования у мужа любовницы, выходит, она предложила им оружие против себя самой. Ведь если она знала, что у мужа есть любовница, то могла его и убить. В целях профилактики будущих измен.

— И вы знаете, кто она такая? — спросила Леся.

— Нет! Что вы! Мой муж был очень осторожен!

— Другими словами, вы ее никогда не видели?

Подруги даже ощутили что-то вроде разочарования.

— Нет, но я ее чувствовала! — воскликнула Елена Яковлевна. — Чувствовала ее присутствие. Ее запах! Были ее звонки. Наконец, был голос моего мужа, который менялся, когда ему звонила она! И он начал уходить в другую комнату.

— А еще?

— Стал пропадать вечерами, стал носить какой-то безумный галстук в белых розах. Да если бы я ему подарила такой, он бы издевался над этим подарком лет десять. А ей все сходило с рук!

Подробности были в высшей степени интересными. Но подруги ждали, когда же последуют факты. Галстук в розочках — это хорошо. Но им было нужно имя любовницы Пешкова. А желательно, ее телефон и домашний адрес. Увы, ни того, ни другого, ни третьего Елена Яковлевна сообщить им не смогла. Впрочем, имя соперницы она знала. Девушку, которая звонила доктору, звали Светой. Но что подругам толку в этом имени? Свет в городе сотни, если не тысячи.

— Где хоть он с ней познакомился? На улице? В театре? В поликлинике? Или это была его пациентка?

Все эти предположения Елена Яковлевна отвергла весьма решительно. По ее словам, муж считал вульгарным знакомиться на улицах или в общественных местах. И никогда, никогда, никогда не завязывал шашней с пациентками.

— Можете считать это его жизненным кредо, — сказала Елена Яковлевна.

— Но где же тогда?

— У меня есть одно предположение…

— Да! И какое?

— В начале лета мой муж ездил отдыхать в одно место на заливе. Он провел там четыре дня. И мне сдается, что там он мог познакомиться с какой-то отдыхающей одинокой привлекательной женщиной. Возможно, она жила в соседнем номере.

— И что это за место?

— Отель «Балтиец».

— Я слышала о нем, — кивнула Кира. — И ваш муж там отдыхал один? Без вас?

— Да, в тот раз да. Но я знаю, он всегда брал один и тот же номер на последнем этаже, с шикарной панорамой на залив. Он там один такой. И муж всегда останавливался в нем.

Тут вдова снова расчувствовалась. И принялась лить горькие слезы в свой винегрет. Подруги с радостью бы ее утешили, но, во-первых, не знали как, а во-вторых, их озадачили взгляды, которые метала на них толстуха Анна Ивановна, живущая в «проклятом» доме. Кажется, она взяла на себя эстафетную палочку, выпущенную из рук сбежавшим Пятипаловым.

— Что? — не выдержала и спросила у женщины Кира через стол. — Что вы так смотрите?

— Проклятие начинает действовать! — удовлетворенно улыбаясь, произнесла эта баба. — Теперь-то вы мне верите?