Гусары, молчать! Том 8

Ну, как подорвался. Попытался, по крайней мере, встать очень быстро. Вышло не лучшим образом, исходящие от меня звуки логично было бы услышать от столетнего старика. Что уж тут поделаешь — отсутствие маны сказывается на организме очень хреновым образом. И то хорошо, что регенерация у меня бешеная. Даже те десятые доли процента, что успели набежать за эти двадцать-тридцать секунд, пока в себя приходил, помогли прийти в себя.

— Да уж, ну и натворили вы делов, — хмыкнул я, оценив произошедшую ситуацию.

Не, «сленедры» выбрали вполне действенный метод борьбы со мной, пусть и сами этого не подозревая. Вот только нашла, как говорится, коса на камень. Если бы я не влил столько маны в своё тело — тупо потух бы и свалился бы на землю, но…

Вместо этого я накрутил настолько бешеную температуру, что довольно длительное время сопротивлялся потокам падающей на меня жидкости. Что происходит, если вода сталкивается с огнём, который не может потушить? Правильно, образуется очень горячий пар, никому не пожелаю под него попасть.

«Слендерам» же не повезло. Я и так падал в их сторону, а тут оказался практически вплотную. Какие бы крепкие тела у них не были — против пара никуда не попрёшь. Оказавшиеся в некоем аналоге пароварки «слендеры» получили бешеные повреждения. Некоторые из них прямо на моих глазах начали на части разваливаться, другие уже погибли, вдохнув раскалённого пара.

Выжило лишь трое врагов, одним из которых до сих пор занимается Тихомиров. Причём и главному «слендеру» не позавидуешь, ему тоже очень сильно досталось.

Повезло, что не стоит вопрос, как добить моих противников. Меч с собой так и не научился носить, зато кинжал почти всегда висит у меня на поясе, я его уже и не ощущаю практически.

Противники пытались сопротивляться, хотели отползти от меня, спрятаться и убежать, но я не оставил им никаких шансов. Подняться и помогать Тихомирову? Зачем, он и так довольно неплохо справляется со своим оппонентом, лишь всё веселье ему уничтожу.

Как-то меня эта Австралия уже утомила. Пора домой. Там жёны, университет, к которому меня постоянно тянет. Поля картошки, которую обязательно надо собрать. Устал, в Хабаровск хочу, в свою комнату и постель. Там и воздух другой, которому сердцу не хватает…

— Чёрт, мог бы быть аккуратнее!.. — недовольно накричал я на Тихомирова, который уронил главного «слендера» в полуметре от меня. А ведь и придавить могло!..

Глава 17

Как бы я не хотел свалить из этого негостеприимного континента первым же рейсом, ничего не получилось. Пришлось полторы недели провести уже в моём городе, чтобы порешать самые основные вопросы.

Во-первых, все мои гусары свалились с полным магическим истощением. Это уже не говоря о том, что каждый из них имел по несколько ранений. С медведями тоже не всё так просто. Звери выложились на полную, вычерпывая энергию чуть ли не из своих душ, поэтому им тоже очень непросто пришлось восстанавливаться.

Ну и не сваливать же отсюда, не завершив ту миссию, ради которой я сюда прибыл. «Слендеры» уничтожили чуть ли не всех магических животных вместе с такими же растениями в радиусе шестидесяти километров от города, поэтому никаких больше проблем для нас не появилось. Достроили дорогу, с помощью местных начали возводить небольшой перерабатывающий заводик, стен натыкали, заклинаний защитных…

Тихомиров, который восстановил свой полный резерв уже на второй день после атаки, решил на некоторое время остаться тут. На следующие сутки он уже свалил из города, решив лично погулять по лесам и прериям, оценив разнообразие местной флоры и фауны.

Уже сидя в самолёте, который переносил нас с гусарами и медведями обратно в Хабаровск, начал анализировать итоги своего похода. Вроде и можно сказать, что за этот срок я получил нереальный профит, приплюсовав к своим владениям городок на двадцать пять тысяч жителей на другом континенте, который целиком и полностью оборудован под добычу редких ингредиентов для алхимии. Не забыл и про заводик, который уран добывать будет, но сказать, что я доволен, нельзя.

Понятно, думаю, из-за чего. Для меня даже гибель одного моего подчинённого — личная боль, я до сих пор своего водителя Юру не забыл. Что уж говорить о смерти шестидесяти семи гусар и семидесяти медведей? Катастрофа, иначе я никак не могу сказать.

Зато выжившие не унывают, что меня довольно сильно удивляет. Да, первые дни были как пришибленные, понимая, насколько близко к смерти оказались, а потом расслабились и вернулись в своё адекватное состояние. То самое, во время которого «подчинённые в глазах начальства имеют вид лихой и придурковатый».

— Служили бы дольше — поняли бы, — пояснил мне один из седовласых ветеранов-сержантов, у которых я-таки решил уточнить этот вопрос. — Мы и так постоянно под смертью ходили, тут ничего не поменялось. Поэтому отношения к Смерти у гусар не такое, как у остальных смертных. Мы её не боимся. Как можно бояться того, кто постоянно рядом с тобой?