Гусиная звезда (СИ)

Адмиралы переглянулись и сглотнули, потому как не ожидали, что имп так быстро схватит суть, и постигнет всю глубину той задницы, в которую угодила империя с этим ещё не начавшимся походом. Хойтин таки позырил в окно, где на фоне высоченной горы блестели под солнцем небоскрёбы столицы. Не надо было долго напрягать фантазию, чтобы представить, насколько быстро вражеский флот, обладающий такими возможностями, превратит планету Ямато в выжженую пустыню.

- Самурайски погибнуть в бою это конечно хорошо, - произнёс наконец император, - Но в основном, хорошо для самураев. А императору должно думать о выживании всей империи... Поэтому, господа, приказываю отменить операцию "Ходящий под себя журавль".

- Ваше императорское высочество, не могу не напомнить, что убытки будут колоссальными...

- Какими бы они ни были, - сухо ответил Хойтин, - Империя это переживёт. А вот столкновения с этим врагом прямо сейчас - не переживёт. Также я приказываю принять все меры, чтобы избежать войны на этом фронте, по крайней мере, пока не изменится соотношение сил.

Казалось, на кабинет в императорском дворце физически обрушилась туча унынья.

--

На остров Лушкен вполне физически обрушивались потоки солнечного света. Заходящее светило окрашивало в восхитительные розовые оттенки ватные белые облака, торговавшие боками на высоте, и острые вершины срединного хребта, блестящие ледниками. Это с орбиты остров выглядел маленьким, а если пройтись на своих двоих - опушнеешь, полста километров в самом узком месте, и все триста в длину. Грызи сделали всё как обычно, тобишь - с предельной скупостью на затраты. В данном случае это означало, что рядом с островом появились плавбазы, обеспечивающие функционирование космопорта и военной инфраструктуры, а на самой суше - только посёлки норного типа для отдыха пушного состава, состоявшие из домишек, построенных из подлапных материалов. Минимальные затраты на создание и содержание, максимальная сохранность биосферы острова, и, не в последнюю очередь - почти полная невидимость жилой зоны с орбиты. Помимо лагерей для космонавтов, где те могли поправить здоровье и прополоскать пух, пришлось разворачивать целый ряд училищ-ухомоталищ для местых, тобишь, на практике - размещать тысячи единиц живой силы.

Если копнуть лопатой теорию, то грызи поддерживали мнение о том, что отдельно взятая планета должна развиваться по своему пути, и вмешательство нежелательно. Но военно-политическая обстановка полностью исключала такой вариант, волкенов следовало как можно быстрее вытаскивать на современный технологический уровень, чтобы они смогли самостоятельно защищать Шан-Мрык. Хотя бы частично, добавляли грызи, хихикая и тряся ушами. Задача облегчалась наличием значительных ресурсов гуманской северной колонии. Технологической базы у них почти не имелось, зато общий уровень копенгагенности значительно превышал таковой у средневековых аборигенов. Так что, кой-кому придётся отдуваться по полной, как "намекнула" Нурка.

А Никодим Белкин, умываючись из бочки у крыльца баррака, отдувался от холодной водицы и заворачивал трёхэтажным матом, пользуясь тем, что никто тут таких слов не понимает. Ирис, правда, уже понимала по русски, но такого в словарях не прочитаешь. Разговаривали в основном на пинглише, как привычнее, либо на волкенском, который пришлось выучить безотносительно желания. Благо, личный состав учебной группы, состоящей из людей, сейчас отматывает положеные километры вокруг лагеря, а волкены из соседнего баррака также заняты своими делами... Например, ходят, гусей топчут, усмехнулся Белкин, увидев Теллу и Ройсека, шлёндавших по дорожке явно без спешки. А вот я вас...

- Вспышка слева!!! - рявкнул Никодим.

Два здоровенных волкоида присели, как зайцы, и чуть не бросились на землю, но успели сообразить, откуда пришёл звук, и заржали.

- А ты какого хрена не на пробежке? - изящно выразился Ройсек, - Отлыниваешь, командирская морда?

- Да оставь этого поросёнка, - хихикнула волкенша, пихнув его в бок, - Они неделю как с архипелага.

- Серьёзно? - вытянул морду серый, - Туго пришлось?

- Нормально, - традиционно ответил Нико, - Никто не сожмурился, и то хлеб.

- Тут уж поперёк не рыкнешь.