Гуситские войны (Великая крестьянская война XV века в Чехии)

Глава VIII Табориты за пределами Чехии. Разгром пятого крестового похода. Прокоп Великий. Переход чашников в лагерь реакции (1427–1433 годы)

Победы, одержанные народом в ходе Великой Крестьянской войны, были велики, но феодально-католическая реакция продолжала вынашивать планы удушения Чехии и расправы с восставшими. В самой Чехии оставались такие враги гуситов, как Пльзеньский ландфрид, моравские паны и, наконец, некоронованный южночешский король Рожмберк. Кроме того, было немало скрытых внутренних врагов, прикрывавших свою измену внешним признанием чаши, на которых и делали ставку император, папа и германские князья. Со своей стороны католические попы и паны-чашники, а также верхушечные слои бюргерства Праги и частично других городов открыто или тайно ориентировались на враждебное Чехии международное окружение. Главной задачей восставшего народа было в этот момент не допустить соединения внешних и внутренних врагов. Таборитское руководство в лице Прокопа, возглавившего в этот период, если не [237] формально, то по существу, борьбу всех прогрессивных сил страны, избрало для решения этой задачи путь, который подсказывался ему наличием боеспособной, манёвренной, закалённой в многолетних боях и овеянной славой многих побед народной армии.

Зимой 1427/28 года военные действия чехов приобрели новый характер. До этого времени гуситы вели главным образом оборонительные войны, отражая или предупреждая очередные нападения феодальной реакции. Зимой 1427/28 года табориты и «сироты» попытались перенести главные военные действия за пределы Чехии, чтобы предупредить дальнейшие вторжения врагов, обезопасить границы родины и отыскать себе во вражеском тылу союзников. Зарубежные походы гуситов должны были способствовать опровержению злобной и грязной клеветы врагов об учении и жизни таборитов, распространению идей Великой Чешской Крестьянской войны среди трудящихся масс соседних стран.

После взятия Колина, в конце декабря 1427 года войска таборитов во главе с Прокопом, отряды «сирот» во главе со священником Прокупеком и присоединившиеся к ним пражане-чашники во главе с Яном Товачевским двинулись к Венгерскому Броду, взяли его, а затем вступили в пределы западной Словакии, которая входила тогда в состав Венгерского королевства.[47] Войска гуситов двинулись по направлению к Братиславе (тогда называвшейся Прессбургом) и везде встречали сочувствие и поддержку крестьян. Во многих местах крестьяне приходили на помощь гуситам целыми отрядами. Известны случаи, когда даже мелкие шляхтичи организовывали вооружённые выступления, нападая на церковников. Когда воины Прокопа Великого приблизились к Братиславе, в городе было обнаружено властями много сочувствующих чехам, особенно среди рыбаков и городской бедноты. Эти слои населения видели в чехах братьев-освободителей. Хорошо укреплённую Братиславу взять не удалось. Табориты сожгли предместье города и двинулись к Трнаве, отсюда вдоль берега Вага прошли на север — к Новому Месту и возвратились в Моравию.

В начале весны 1428 года гуситы перешли границу Силезии. Здесь они без боя заняли целый ряд городов на [238] левом берегу Одры. 18 марта на берегу Нисы гуситы разгромили войска силезских феодалов во главе с вроцлавским епископом. После этого многие князья оказались вынужденными заключить договоры с гуситами, но епископ Конрад продолжал сопротивляться. Показательно, что чешские паны Пута из Частоловице и Ян из Опочны пришли на помощь епископу. С другой стороны, несмотря на террор феодалов, силезские крестьяне не только польского, но и немецкого происхождения большими группами стекались в лагерь гуситов, так что, по словам современника, войска их «очень усилились за счёт крестьян». Немецким и онемечивавшимся силезским феодалам не помогла бешеная проповедь католических попов, которые клеветали на чехов, утверждая, будто «еретики» убивают и уничтожают всех немцев. В действительности во время продвижения по Силезии гуситы соблюдали строгий порядок. Лазутчики доносили гроссмейстеру Тевтонского ордена, что ненавистные «еретики» «разрушают и опустошают только церкви, дома духовенства, усадьбы дворян и кабаки». В этом сказалась не только высокая дисциплина, но и довольно развитое классовое сознание крестьянских армий гуситов.