Гусман де Альфараче. Часть вторая

— Если я чего-нибудь стою, если на что-нибудь гожусь, если мое имущество, жизнь и честь могут вам понадобиться, то все это принадлежит вам; на случай какой-либо угрозы я и мои люди, если вы того пожелаете, будем на страже вашей безопасности: располагайте нами по своему усмотрению. Я же ручаюсь, что, когда вы взойдете на мою галеру, могущества всей Италии не хватит, чтобы заставить меня вас выдать; я готов на любые жертвы.

— Верю вам и нисколько в ваших словах не сомневаюсь, — отвечал я. — Не думаю, чтобы с вашей стороны потребовались жертвы. Во-первых, враг мой ни о чем не подозревает; во-вторых, для исполнения моего замысла достаточно помощи Сайяведры. Все будет устроено так, что, когда злодей спохватится и бросится в погоню, будет поздно: благодаря вашей великодушной помощи я окажусь уже далеко. А сейчас, чтобы с успехом и без колебаний приступить к задуманному делу, мне важнее всего узнать точно, в какой именно день галеры снимаются с якорей, дабы не упустить время и случай.

Он пообещал известить меня об этом, и мы условились, что Сайяведра тотчас же начнет потихоньку, без лишнего шума переправлять на галеры мои сундуки и платье, не откладывая этого дела на последний, решающий час, дабы мне осталось к тому времени только взойти на судно.

Фавелло был вне себя от радости, крайне довольный тем, что я еду с ним. Он начал запасаться самыми изысканными яствами, чтобы было чем угощать меня в дороге, словно собирался везти на галере самого главнокомандующего. Я же призвал своего слугу, уведомил его обо всех этих переговорах и сказал, что зевать теперь нельзя: закваска готова, пора замешивать тесто и ставить пироги. Я еще не докончил своей речи, как он весь просиял от удовольствия, до того ему не терпелось начать охоту.

Затем мы стали обсуждать, какой род мести изберем, и я сказал:

— Для них будет всего чувствительней, а для нас выгодней и безопасней, если главный удар мы обратим на их деньги.

— Лучше и не придумаешь, — обрадовался Сайяведра. — Рубцы от ножевых ударов проходят без следа; раны же, нанесенные кошельку, заживают медленно и болят всю жизнь.

Тогда я сказал:

— Для успеха нашего дела необходимо сейчас же обзавестись четырьмя сундуками. Два ты свезешь на галеру и поставишь там, где тебе укажет Фавелло, а два других наполнишь камнями. Ни одна душа не должна знать, что в этих сундуках. Прикажи поставить их в нашем покое, да чтобы несли поосторожней. Затем ты тщательно обошьешь их дерюгой, позаботившись, чтобы они были набиты до отказа и чтобы в них ничего не брякало даже при падении. Вес каждого — около шести арроб. — Я отдал ему и другие распоряжения, все подробно разъяснив.

После этого при первой же встрече с дядей, «добрым старцем дон Бельтраном», я завел речь о том, что по вечерам боюсь выходить из трактира, потому что сундуки мои стоят прямо в комнате: два из них с серебром, кое-какими ценностями и деньгами, словом, говоря по правде, тут и вся моя худоба.

Он отвечал:

— Вы сами виноваты, племянник: зачем было поселяться на постоялом дворе, если к вашим услугам дом вашего дяди. Хотя этот трактир считается лучшим в городе, но ни в нем, ни в другом подобном месте нельзя надеяться на безопасность. Вы еще молоды; я же давно живу на свете и должен вас предупредить, что сундуки с ценностями следует запирать крепчайшими замками, а кроме того, иметь запасной запор, состоящий из нескольких петель и замков: его надо повсюду возить с собой и ввинчивать в дверь своей комнаты. Дело в том, что у трактирщика, его жены, детей и слуг всегда имеются ключи от дверей, и вы оглянуться не успеете, как у вас из-под носа исчезнет все, что не было хорошенько запрятано. Изволь потом судиться и доказывать, что эти вещи твои, лежали там-то и там-то; наведут они тень на ясный день, и пропало все ваше добро. На постоялых дворах вещей не убережешь. Но раз уж вы, по молодости лет, не хотите воспользоваться вашим собственным домом (ибо все, что принадлежит мне, ваше), то прикажите доставить сундуки сюда, а в трактире оставьте лишь то серебро, которое нужно в обиходе, У меня все будет в полной целости и сохранности, под замком, в моем кабинете, и вы сможете спать спокойно.