Густая туча интереса

Проснувшись, я сразу же уловил другую энергию в квартире. Такое ощущение, что воздух стал свободнее, тише и медленнее. Так я и понял, в общем-то, что Оно сегодня на работе. Выходя из комнаты, я обратил внимание на довольные лица членов своей семьи. Мы с улыбками переглядывались, подмигивали и кивали друг другу на радостях. Когда Оно дома, такого не бывает. Оно — это существо мужского пола, живущее с нами в одной квартире. Если не описывать внешность, а обособиться лишь красками моего образного представления этого существа, то я бы сказал, что Оно — это пульсирующее пятно из тёмных оттенков, напоминающее содержание мусорного контейнера. Оно любит издавать звуки, громко зевать, громко чихать и громко кашлять. Чаще всего я застаю Оно в неподвижном состоянии. Оно лежит на диване по стойке «смирно» перед телевизором с торчащим из-под футболки объёмным пузом и периодически ковыряется в своих гениталиях, пупке и ногтях на ногах. Проходя мимо, я слишком часто это замечал, так что это никакая не случайность или разовая акция. Конечно, всем неприятно наблюдать за тем, как Оно, приподняв верхнюю губу, прищурив свой взгляд и щёлкая своими грязными пальцами по жёлтым от гнили ногтям на ногах, потребляет контент пропагандистов из телевидения. И в то же время все понимают, что лучше пусть Оно лежит и молчит, чем проявляет свою токсичную активность, которая всех раздражает.

Оно не опасно, но Оно иногда агрессивно и отравляет нашу семейную атмосферу своим присутствием и своими любыми действиями, даже не направленными на взаимодействие с кем-то конкретным. Оно любит перед уходом из дома натирать свои грязные ботинки губкой для обуви и опрыскивать цветы пульверизатором. И, казалось бы, как могут раздражать довольно стандартные звуки? Оно делает это со свойственной только ему ритмичностью. Любой другой живой организм не сможет делать это ровно с такой же скоростью. Поэтому вместе со звуковой волной от проделанных действий по всей квартире распространяется явная ассоциация с Оно, что не может не раздражать.

Относительно недавно Оно приобрело, более менее, безопасную форму. В молодости Оно пило запоями алкоголь, под воздействием ходило нагишом, точнее, только в трусах, кричало, падало навзничь на пол, извиваясь, как червяк, материлось, разговаривало с самим собой, оскорбляло свою жену и наказывало своих детей. В такие наказания входило и битьё, и стойка на горохе, стойка в углу, и стойка на стуле посреди комнаты. Делалось это без особой причины, а, скорее, ради забавы. Однако детям было не забавно получать психологические травмы от беспричинных наказаний. Благо Оно не занималось рукоприкладством в сторону своей супруги, однако имело место быть психологическое насилие. Мне тоже приходилось наблюдать в детстве, неадекватные пьяные выходки, однако Оно, к счастью, меня не трогало, а лишь обижало словами. И всё же, для меня отвратительно то, что некоторые особи мужского пола так любят самоутверждаться за счёт своих детей. Поистине это самые слабые люди, которые занимаются не воспитанием, а усложнением жизни своим отпрыскам. А потом ещё удивляются отсутствию любви, нежеланию у тех общаться и отсутствию жизненных успехов у их «кровиночки».

С годами Оно перестало пить запоями, потому что это стало рискованно для сердца, поэтому Оно теперь пьёт по три рюмки дешёвой настойки за обедом и отправляется на тихий час.

Оно очень живучее существо из-за того, что старается следовать режиму, дабы избежать лишнего стресса. Режим сна, режим питания, режим для прогулок с заранее намеченным маршрутом, режим испражнения и даже режим курения. Всё расписано по часам. Оно не терпит нарушения своих планов, и совершенно не умеет действовать по ситуации.

Оно бессознательно, как по Фрейду (шутка), понимает свою никчёмность, потому что иногда Оно можно обнаружить в меланхоличном настроении. Однако Оно никогда в этом не признается, а будет продолжать делать невозмутимый вид, продолжая эгоистично следовать лишь своим принципам. Оно мне само лично призналось, что дети никогда для его существа интерес не вызывали, и якобы: «Что выросло, то и выросло». Поэтому Оно хотя бы нельзя упрекнуть в лицемерии. Это честная в своём эгоцентризме субстанция, за это можно отдать должное, но я бы, конечно, не стал ничего отдавать.