Гувернер Романовых. Судьба Пьера Жильяра в России

Множество самозванцев и самозванок на протяжении всего XX столетия объявляли себя Алексеем или Анастасией. Благодаря этому укрепилась вера в миф об их чудесном спасении. Некоторые обстоятельства убийства Царской Семьи все еще остаются нераскрытыми.

Анализ ДНК также позволил в 1994 году доказать, что Лжеанастасия на самом деле была полькой Франциской Шанцковой. Книга Жильяра «Лжеанастасия» вышла в 1929 году по итогам многолетних расследований, поисков и экспертиз, выполненных по просьбе Жильяра профессором Бишоффом, директором Института криминологии в Лозанне. То была история верности, которая дорого ему обошлась, ведь побороть миф невозможно: «Мы позволяли другим использовать нас <…> Каков я был в деле Анастасии: сколько сил я потратил на него, сколько неприятностей и затруднений мы пережили, сколько денег я заплатил людям, которым было на меня наплевать, – это была самая большая моя ошибка. Наше донкихотство так дорого нам стоило!»

17 июля 1998 года, ровно через восемьдесят лет после гибели Романовых, их останки были официально погребены в часовне Святой Екатерины Петропавловского собора в Санкт-Петербурге. Русская православная церковь выражала сомнения относительно принадлежности останков, поэтому заупокойную службу провел простой священник. Николай II и вся его Семья были канонизированы юбилейным Архиерейским Собором в августе 2000 года не из-за того, что они сделали при жизни, а благодаря их мученичеству, как «страстотерпцы». В США Русская православная церковь за рубежом, осуждавшая Русскую православную церковь за компромисс с коммунистической властью, канонизировала Романовых еще в 1981 году.

Санкт-Петербург, Храм Спаса-на-Крови. Около 1910 г.

VII. ЭПИЛОГ

Покидая Екатеринбург, Жильяр написал: «Для меня стало большим несчастьем осознать провал моих попыток найти детей, это расставание было жестоким и несправедливым». Именно в Екатеринбурге была написана самая трагическая глава в его жизни. Ему еще предстояло пережить Гражданскую войну, разорявшую прежде столь благополучную Сибирь, а затем найти способ вернуться в Швейцарию вместе с Александрой Теглевой. В течение многих лет он ощущал боль невосполнимой утраты, кошмар Ипатьевского дома преследовал его. Он был одним из уцелевших, из тех, кто знал малую часть той страшной правды о событиях в Екатеринбурге, ставших одной из узловых точек российской истории.

Пьер Жильяр был искренне привязан к детям Романовых, с которыми провел тринадцать лет. Он учил их, он отдал им все, что мог, следовал за ними после ареста и разделил тяготы новой жизни, к которой они совершенно не были готовы. Именно поэтому мемуары Жильяра, кроме исторической, имеют огромную человеческую ценность. В словах Жильяра нет ностальгии по золотому времени, в них есть лишь полная возмущения убежденность в чудовищности преступления, совершенного против детей, самому младшему из которых исполнилось четырнадцать лет.

С тем же чувством Жильяр выступил против Лжеанастасии. На первой же встрече в Германии с той, которая выдавала себя за четвертую из дочерей Романовых, он и Александра Теглева увидели подмену. Из уважения к памяти своей прежней ученицы Жильяр воспротивился тому, чтобы кто-либо другой присвоил ее имя и саму жизнь. В его понимании это было похоже на похищение души, чем-то вроде богохульства, чем-то невозможным. Встреча с самозванкой, описанная в книге «Лжеанастасия», стала для него очень тяжелым испытанием.

Алексей Николаевич на пляже в Крыму. 1911 г.

Пьер Жильяр. Крым. Май 1914 г.

В Швейцарии Жильяр вновь поступил в университет, чтобы в возрасте сорока лет завершить учебу, прерванную им в 1904 году. С 1926 года он работал преподавателем на курсах современного французского языка при филологическом факультете в университете Лозанны. Там же, в 1937 году, он стал профессором, а затем – ректором (до 1949 года).

Пьер Жильяр умер 30 мая 1962 года в Лозанне. История и судьба предоставили ему уникальную возможность сопровождать последних Романовых в их крестном пути.

Автор благодарит

семью Жильяр, в частности, Пьера-Фредерика Жильяра, который предоставил свои архивы, расшифровал письма и с самого начала поддержал идею написания книги;

Библиотеку университета Лозанны и преподавателей Университета Лозанны: Джанни Масалу, Даниэля Минцио, Губерта Вилларда;

служащих Федерального отдела культуры Жана-Фредерика Жаслина, Филиппа Канеля, Урса Сауба, Давида Штрейфа;

сотрудников Музея фотографии в Лозанне Винсента Анжерна, Астрид Берлунд, Жан-Кристофа Блазера, Натали Шокар, Жан-Жана Клеваза, Коринну Кондоз, Вильяма Эвинга, Пьера Форе, Кристин Жиро, Натали Элен, Натали Эрсфорде, Лейлу Клуш, Паскаля Паута, Андре Рувине, Ганса-Ульриха Шпалингера, Раду Стерна, Мишеля Валлотона;

профессора Винсента Баррасса, Кристофа Бранда, Доктора Франсуа Клемана, Филисию Жирардан, профессора Доминика Раймона.