Гвардейская кавалерия

— Ничего себе, пирожки с молочными котятами, че — восхищённо протянул Эрнесто. — Уже и двойника, ухорезы, подготовили…. А голос? Что, че, у него с голосом?

— Кха-кха… Меня никто не гонит. Я сам бегу — в ту сторону, куда стреляю, че, — откашлявшись, выдал Михаил, естественно, голосом «легендарного революционного майора».

— Однако, че. Очень похоже. Очень-очень-очень. Практически, кха-кха, один в один. Уважаю…. Стоп-стоп. Это что же, че, получается? Всё готово к старту…э-э-э, туда? А, как же…. Как же мои товарищи-партизаны? Как они — без меня?

— Соратники обязательно справятся, — заверил Ник. — Дельный план по выходу из «котла» уже свёрстан. И опытный командир имеется…. Микаэль, принеси-ка топографические карты и прочие бумаги.

— Микаэль?

— Ага, Микаэль Вагнер, че, — смущённо шмыгнул «чегеваровским» носом Банкин. — Твой старинный, кха-кха, друг, приятель и собутыльник…. Может, Comandante, обнимемся слегка? И постучим друг друга, че, ладошками по спинам? Как в былые времена?

Они так и сделали.

А после этого состоялся «совет в подмосковных Филях». Вернее, в боливийском Карагуатаренде…

— Отличный план, че! — одобрил через пятнадцать минут Эрнесто. — Просто замечательный. Пробиваться в Парагвай, кха-кха, очень перспективная идея. И Микаэль — дельный и опытный командир. Всё, че, должно получиться…. Наши дальнейшие действия, дон Андрес?

— Сейчас определимся…. Какие ближайшие планы у твоего партизанского отряда?

— В пять утра автомобильная колонна должна выдвинуться к городку Пириренда, че. По нашим сведениям, кха-кха, там тоже нет армейских подразделений.

— Замечательно. То, что надо, — обрадовался Ник. — Сейчас, майор, следуй к подчинённым и объяви, мол: — «Всё остаётся в силе, стартуйте в пять ноль-ноль. А я задержусь в Карагуатаренде на пару-тройку часиков — надо встретиться с одним человеком. Встречусь, поговорю и догоню…». После этого отгони машину на юго-восточную окраину городка. Там есть заброшенная каменоломня. В её карьере и оставь автомобиль — с ключом зажигания в замке. А после этого возвращайся сюда. Пешочком, понятное дело…. Далее. У меня есть пропуск, подписанный авторитетным генералом Арнальдо Сауседо, мол: — «Пропускать везде и всюду без досмотра…». Но мы — чисто на всякий пожарный случай — перестрахуемся. В моём джипе — под задним сиденьем — имеется просторная ёмкость-тайник. Вот, в ней, Comandante, ты и будешь путешествовать. Практически с комфортом…. А ты, Микаэль, выходи из дома в начале седьмого утра. Запри дверь. Ключи положи под старенький половичок на крыльце. А после этого шагай в каменоломню, садись в национализированную машину и догоняй партизан. Далее — как и договаривались. Встретимся уже в Парагвае…. Ах, да. Чуть не забыл. Вам же, господа майоры, надо ещё одеждами и ингаляторами обменяться. Для окончательной достоверности…

В пятнадцать часов пятнадцать минут следующего дня их джип, успешно проехав через три армейских кордона, окончательно остановился. То есть, упёрся в тупик — дальше дороги уже не было, только крутой гористый склон.

Ник покинул водительское кресло, обошёл вокруг машины, открыл правую пассажирскую дверку, поочерёдно извлёк из салона два пухлых рюкзака и пристроил их на ближайшей высокой кочке. А после этого вернулся и нажал на крошечный тумблер, спрятанный под передним сиденьем, отчего горизонтальная поверхность заднего сиденья послушно «отскочила» вверх. Автомобильный салон тут же наполнился размеренным и беззаботным храпом.

— Надо же, дрыхнет, — восхитился Ник. — Силён, бродяга революционный…. Эй, Comandante, просыпайся. Рота, подъём! Приехали…

— А, что? — из тайника показалась взлохмаченная голова Че Гевары. — Куда?

— Куда надо, туда и приехали. Давай, вылезай, справляй естественные нужды и умывайся. Вон — бойкий ручеёк плещется. А я пока сытным завтраком (уже, кстати, и обедом), озабочусь…

Ник оперативно расстелил на плоском валуне прихваченную с собой вчерашнюю газету. Потом ловко расшнуровал один из рюкзаков и достал оттуда маленький примус, двухлитровый термос с горячим крепким кофе, бумажный пакет с бутербродами, две жестяные банки с тушёной кенгурятиной (после Второй мировой войны все страны Южной Америки были напрочь завалены этим деликатесным австралийским продуктом), перочинный швейцарский ножик, а также пластмассовые вилки-кружки. После этого он вскрыл банки, разжёг примус, разогрел тушёнку, вытащил из пакета и выложил на газету бутерброды, наполнил кружки кофе и позвал:

— Эй, майор, кушать подано!

— Ух, ты, какой симпатичный и изысканный натюрморт, че, — похвалил подошедший Эрнесто. — У тебя, дон Андрес, кха-кха, настоящий кулинарный талант…. Кстати, че, а куда мы — на самом-то деле — приехали?

— Скоро узнаешь, — с аппетитом уплетая тушёную кенгурятину, пообещал Ник. — Вот, заберёмся на гребень данного склона, — указал рукой, — и всё сразу поймёшь…. Да ты, Comandante, присаживайся на это брёвнышко. Присаживайся и кушай. Нам нынче спешить особо и некуда…