Гвардейцы стояли насмерть

Под стать этому человеку с большой душой были другие политработники дивизии - Марченко, Щур, Коринь, Ржечук, Орделов. Думаю, что один из основных секретов их успешной политической работы заключался в том, что они умели подкрепить свое слово делом и сами бесстрашно действовали в бою. Я уже говорил о мужестве Олега Юльевича Кокушкина. А он был не одинок. За отвагу, проявленную в боях, инструктор политотдела Савелий Никитич Ржечук еще в декабре 1941 года был награжден орденом Ленина. Боевые награды имели Григорий Яковлевич Марченко, Андрей Константинович Щур и другие товарищи.

Многие лучшие бойцы-коммунисты выдвигались на политработу. Отважный разведчик Попов-Печер был назначен заместителем политрука разведроты. При этом примечательно, что политрук разведроты Петр Мудряк, в свою очередь, был выдвинут на строевую работу и стал командиром батальона.

У нас не было резкой грани между политработниками и строевыми командирами. Каждый коммунист в любую минуту был готов взять на себя воспитательную работу среди воинов. И точно так же каждый политработник, как только возникала необходимость, брал в руки оружие и во главе бойцов шел на врага.

Огромную помощь политработникам оказывали партийные организации подразделений. Не прошло и суток после переправы дивизии через Волгу, как в одном из подвалов разрушенного здания уже собралась дивизионная партийная комиссия. Она рассматривала заявления бойцов и командиров о приеме в партию. С тех пор заседания парткомиссии и партбюро в полках проводили регулярно. Какие только вопросы не решали на них: от приема в партию и до овладения бойцами тактикой уличных боев. Эти заседания проходили в нескольких сотнях метров от противника. Здесь же, на переднем крае, молодые коммунисты получали свои партийные документы.

Руководители политорганов дивизии сумели найти необходимые формы политической агитации применительно к специфике боев в городе. Действия мелкими группами, характерные для городских боев, требовали изменения методов массовой работы. Индивидуальные беседы с бойцами, "письмо-летучка", отражающая успехи отдельных бойцов и целых групп, "боевые листки", рассказывающие о действиях гвардейцев, громкая читка газет, а иногда и книг - все это приобрело в наших условиях еще большее значение. Политработникам хорошо удалось наладить работу стенной печати в подразделениях. Много интересных материалов из жизни воинов опубликовала и дивизионная газета, которой руководил Орделов.

Когда дивизия перешла к прочной обороне и были сооружены блиндажи и землянки, политработники оборудовали Ленинские комнаты, где читали политическую и художественную литературу, агитаторы проводили беседы. Здесь же бойцы могли почитать и отдохнуть, послушать патефон, сыграть в шашки, шахматы, домино. Как правило, на столах всегда имелись карандаши, бумага и конверты, это позволяло бойцам в спокойной обстановке написать письмо на родину.

Многообразна была жизнь в сражавшемся городе. Да, именно жизнь! Жизнь вопреки смерти, жизнь - во имя победы!

* * *

Однажды связной мне доложил:

- Вас требует к телефону командующий!

Голос Василия Ивановича Чуйкова звучал строго, казалось, он чем-то был недоволен.

- Ты знаешь, какие дивизии противника перед тобой? - спросил он.

- Знаю, - ответил я, а сам подумал: "Ведь во вчерашнем донесении было указано. Неужели за ночь что-то изменилось?" - И уже неуверенно добавил: Двести девяносто пятая и семьдесят первая.

Я многое рассказал бы о них, о наших "старых знакомых", с которыми слепой случайностью войны мы накрепко связаны вот уже второй год.

Нам известны не только номера их полков, но и фамилии их командиров от дивизии до батальонов и некоторых рот включительно. Нам известен и характер, и стиль "работы" этих соединений врага, их боевой "почерк".

Например, части 295-й дивизии относительно 71-й более "щеголеваты" и рассчитывают на внешний эффект. Ночью они бросают в воздух сотни обязательно разноцветных ракет, в наступлении непрерывно ведут беспорядочный огонь из автоматов, часто устраивают вылазки небольших групп, чтобы внести замешательство или панику в наши ряды, и редко до конца доводят свои действия.

71-я дивизия имела более опасный характер. Ее оборона была более продуманной и организованной.

По ночам, точно через каждые два часа, - обязательная смена дозоров, караулов, боевых охранений, расчетов на огневых точках и позициях. Об этом можно было знать и по стрельбе, которую открывали солдаты, чтобы проверить оружие.

Части этой дивизии начинали бой только после тщательной подготовки, чаще всего по утрам, наступали всегда решительно, смело, обязательно с танками, поддерживаемыми артиллерией. Солдаты шли в бой, как правило, пьяными и себя не жалели.

Не только разведчики, но и все наши бойцы за год хорошо изучили повадки солдат и офицеров этих двух дивизий, и теперь они реже заставали нас врасплох.

Обо всем этом я мог бы рассказать Чуйкову, но сейчас это было не к месту.