Гвардия Хаоса (СИ)

Кулак Нолы врезался в белую маску, разбивая ее на куски и вбивая череп Гвардейца в стену за его спиной. Второй удар был направлен в солнечное сплетение, проломил броню и погрузился в черное тело, остановившись только в районе позвоночника. Еще один раздробил лоб, вгоняя обломки черепа глубоко в мозг. Но атакуя, девушка позабыла о защите, и Августо располосовал когтями ее левый бок, разрывая мышцы и царапая ребра. Нола вскрикнула от боли и неожиданности — и обрушила на Августо последний удар, разбивая ногой его нагрудный панцирь и пробивая стену изломанным телом.

— Почему… яд не действует? — прохрипел он, пытаясь выбраться из обломков бетона. Нола ударила, а точнее, наступила на его колено, дробя сустав, и поймав когтистую руку, вывернула ее под неестественным углом, ломая сразу в нескольких местах — и раздирая об черные иглы кожу на своих ладонях.

Грудная клетка Августо распахнулась пастью чудовища, и резко удлинившиеся ребра попытались схватить девушку импровизированными клыками. Внутри него не было ни сердца, ни легких — только сгусток склизких извивающихся щупалец, которые вместе с ребрами потянулись к Ноле. Она отпрянула, а потом, поколебавшись лишь малую толику секунды, ударила прямо в это странное органическое образование, и отдернула ногу за миг до того, как ребра схлопнулись обратно. Отступила и поспешила восстановить сбившееся дыхание.

В ее синих глазах мелькнул запоздалый ужас. Все-таки, где-то в глубине души, она не была до конца готова сразиться с чем-то вот таким, не поддающимся логическому объяснению. Августо не был человеком. Он был чудовищем в истинном смысле этого слова.

Гвардеец снова встал на ноги, все полученные им увечья исчезли просто с издевательской скоростью. Когти на правой руки слились в один длинный клинок, левая вытянулась в вооруженный лезвиями хлыст. Ступни удлинились, превращая ноги в пружинистые лапы — как у кузнечика.

— Я сожру тебя, — белая маска поплыла и снова застыла, превращая изображенную на ней веселую улыбку в издевательский оскал. Из его щели вылез длинный черный язык и слизал с игл брони капли крови Нолы.

— Вкусн… Что?!

Ноле было некогда спрашивать, что такого он распробовал в ее крови — она пришла в ярость. Если Августо и хотел запугать ее своей выходкой, то добился ровно обратной реакции. И она набросилась на него, позабыв вообще обо всем, не обращая никакого внимания на его отчаянное сопротивление. Черный хлыст обвился вокруг ее правой руки, вонзая лезвия глубоко в мышцы — она оторвала его; рубанул по предплечью острый клинок — и не смог рассечь кость. Словно ярость не только придала Ноле сил и лишила страха, но и сделала ее тело намного прочнее. Не то чтобы совсем неуязвимым, но нанести действительно серьезную рану стало попросту невозможно.

В безудержном шквале ударов в какой-то момент кулак Нолы превратил часть плоти на его груди в черную пыль, и след от этого удара не захотел регенерировать, оставив дыру в броне и теле. Августо заметил это — и стал в разы сильнее и быстрее, а в ударах, которыми он осыпал девушку, появилась отчаянная решимость. Его оторванная рука-плеть так же не собиралась восстанавливаться, неровные края плоти осыпались черной пылью; Нола ухитрилась сломать и лезвие клинка. Но безоружным Гвардеец не стал. Отрастив лезвия на уже измененной ноге, он нанес молниеносный горизонтальный удар, способный перерубить железобетонную колонну, и Нола, поняв, что такой удар блокировать нельзя, присела, пропуская конечность над головой. Лезвие на треть укоротило слишком длинный хвост, обрезав волосы под косым углом — и все. Удар был слишком размашистым, слишком сильным, Августо не смог вовремя остановиться и вернуться в защитную позицию, поэтому Нола контратаковала из того самого положения, в котором оказалась после маневра уклонения — распрямилась, выбрасывая ногу вверх, в голову Гвардейца. Удар был мощным, его шея сразу сломалась, согнувшись неестественным образом, а тело подбросило к потолку. Но Августо не успел врезаться в него, потому что еще один мощный удар изменил траекторию его полета и направил в стену. А за миг до того, как он врезался в нее, Нола догнала Гвардейца и добавила контрольный удар кулаком, передавая черному телу дополнительный — добивающий импульс.

Девушка прошла сквозь дыры в трех стенах, прежде чем нашла лежащего на полу Августо с огромной не затягивающейся дырой в груди. Подняла свой правый кулак и рассмотрела длинный толстый шип, пронзивший кисть меж костяшек среднего и безымянного пальца и застрявшего в суставе. Вытащила, не чувствуя боли, и быстро перевязала рану бинтом с предплечья, помогая зубами. Не для того, чтобы остановить кровь — у нее было множество других ран, а для того, чтобы этим кулаком можно было нанести хотя бы еще один удар.

— Только что ты сражался, как человек, — произнесла она, остановившись в паре метров от неподвижного Гвардейца. — Все-таки ты не чудовище.