Гвардия Хаоса (СИ)

— Что за дьявольщина? — прошептал Ренар, потянувшись к поясу и вспомнив, что на заседания совета «алых» с оружием позволено приходить только Артуру. И в следующую секунду все «алые» оказались оплетены сгустками щупалец, выросших у них из-под ног. Их прикосновение было настолько мерзким, что от него буквально выворачивало наизнанку, а хватка — стальной.

Ребекка взвизгнула от отвращения, мужчины выругались все как один.

— Друзья, не сопротивляйтесь, — ласково произнес Крэйн. — Вы сделаете только хуже.

Визг Ребекки стал громче, к интонациям ужаса и отвращения добавилась ярость — и схватившие ее щупальца взорвались ошметками склизкой плоти. Вспыхнуло знаменитым синим пламенем тело Ренара — редкая мистическая способность, многократно увеличивающая силу и скорость; зашипели, растворяясь в кислоте, лилово-желтые жгуты, схватившие Бо Хона. Обратился в металлическую статую Ракрустикрос, задрожал Боневаль Лустакин — словно ожившая помеха на экране телевизора. Но полностью освободиться всем помог Артур Коккинавье, силой мысли изрубив на мелкие кусочки схватившие его щупальца и одним-единственным взмахом меча располовинив все остальные в зале — остановить эту мощную атаку смог только последний ряд щупалец, защищавших Крэйна и Эмиссаров Шепчущих.

Точно так же он расправился с еще одним нашествием мерзких отростков, куда более многочисленным. И обменявшись быстрыми взглядами с Ренаром и Боневалем, ринулся в контратаку, оставив Ракрустикроса и Бо Хона защищать Луиса Амавази и девушек.

Тройной взмах меча Артура проделал брешь в плотной стене щупалец, отделившей Крэйна и Шепчущих от «алых», и в нее бросился Боневаль, мистической способностью которого была невероятная скорость. Он мог двигаться быстрее скорости звука, и сразу исчез, мгновенно переместившись к извивающемуся барьеру. И там и застыл на месте, не способный сделать ни шагу дальше. Ренар оказался рядом мгновением позже — и не поверил своим глазам, когда понял, что на месте Лустакина удерживает чудовищная круглая пасть с треугольными зубами-шипами, выросшая из пола и проглотившая его ступню. Нок-Старвинд пнул пасть пылающей ногой, но вместо того, чтобы раскрыться, она сжалась еще сильнее — и ступню Боневаля с оторвало с влажным хрустом.

В пол ударила струя крови, Лустакин закричал от боли, и Ренару пришлось погасить свое пламя, чтобы подхватить его. В них ударили щупальца, но Артур успел и рассек их, прикрывая товарищей.

— Отступаем! — прокричал Луис, пытаясь предугадать, где в следующий момент появятся еще пасти и щупальца. Ребекка тут же бросилась к оплетенной двери и ударила по ней ладонью наотмашь. Воздух зазвенел, задрожали толстые каменные стены зала — и перекрывшие выход щупальца лопнули изнутри, уничтоженные страшной атакой Великого Дома Сатронг. Досталось и самой двери, но она удержалась в массивных петлях, и когда девушка навалилась на нее всем телом, устояла, словно что-то подпирало ее с другой стороны. Ребекка замахнулась снова, чтобы превратить дверь в щепки, но по обе стороны от выхода на стене выросли две огромные пасти, широко распахнулись — и из них начали вылезать кошмарные человекоподобные безглазые твари с пучками извивающихся отростков на месте рта и носа. Сатронг превратила в бесформенно месиво из плоти первую, Бо Хон растворил в облаке яда вторую — и пожалел о том, что не может заполнить им все помещение, когда понял, что такие же пасти-норы открываются по всему залу.

— Хон, даже не думай! — прокричал Луис, угадав его мысли. — Ариана, вытащи нас отсюда!

Чародейка взмахнула руками — и в воздухе образовался сияющий овал пространственного портала. Его сразу же окружили пучки щупалец, а безглазые твари бросились к чародейке, но Ракрустикрос и Бо Хон были начеку, останавливая их наплыв, а Ребекка прыгнула к порталу, чтобы освободить его. Она едва не наступила на коварно распахнувшуюся в полу пасть, но Луис спас ее, схватив в последний момент за талию и оттащив назад. Через мгновение рядом оказались Артур и Ренар с Боневалем на руках, а в пасть между «алыми» и порталом ударило белое плазменной копье — Эхат Ястреб наконец решился принять участие в схватке. До этого момента его не трогали ни щупальца, ни твари, но стоило ему перестать изображать истукана, как за его спиной разверзлась еще одна пасть, из которой вместо безглазых существ вырвался пучок черных тонких жгутов, спеленавших его по рукам и ногам и потянувших к усеянной желтыми клыками дыре. Он сжег щупальца, но в него выстрелили новые, сжавшись на горле, и дернули так резко, что поток плазмы, сорвавшись с его пальцев, вместо пасти угодил в потолок, проделав в его своде дыру, сквозь которую можно было увидеть темнеющее вечернее небо. Эхата протащило по гладкому полу к отверстию, но когда зубастая пасть была уже готова откусить ему голову, он исчез с негромким хлопком — оказавшись в руках Бенедикта Грида, который провел все это время, забившись в угол. Толстяк был бледен от ужаса, но с решительным видом потащил Ястреба к остальным, пробивавшимся к порталу.