Гвардия Хаоса (СИ)

Девушка решила наконец подойти к Шабири, но предупредительный окрик Сольряйна остановил ее. И именно в этот момент прямо у них над головой, на своде зала, вспыхнул огромный багровый глаз — и портал рассыпался снопом тусклых синих искр. Мэй сразу же почувствовала, как его взгляд подавляет ее мистическую энергию, но воззвав на помощь к Винсенте, она смогла справиться с этим негативным воздействием. Но Ариана теперь была бесполезна, и Фредерику тоже придется несладко, если в этот момент со всех щелей полезут обещанные чудовища.

Но никакие описанные чародейкой твари не ринулись на них с целью схватить своими скользкими лапами. Око просто появилось — и рассматривало их, изучая с каким-то необычайно жутким интересом. Мэй всадила в него очередь из рельсовой винтовки, но не успел глаз пропасть, как рядом с ним вспыхнул уже новый. Она чувствовала, как стоящий за ним разум пытается пробраться в ее сознание.

— Фредерик, Шон… Нам надо уходить отсюда.

И вот Шабири наконец встал с колен и выпрямился. Его старые суставы хрустнули — и Мэй поймала себя на мысли, что старик был немного ниже. Примерно на голову. Его руки и ноги вытянулись в длину, как и спина, и он ссутулился, сгорбился под весом собственного туловища. И продолжал расти.

— Фредерик?.. — интуиция подсказала девушке, что сейчас что-то объяснить сможет только Сольряйн. Ее мистическое зрение показывало на месте Шона только тьму.

— Бездна… — прошептал Фредерик, нацеливая на Шабири свои топоры-револьверы. — А ведь он клялся, что это больше не повторится…

— Что не повторится?

— Это. Тебе ведь еще не приходилось видеть, как теряют контроль люди, использующие силы Неназываемых?

— Но ведь Шабири…

— Да, он старый и опытный, и никогда не злоупотреблял своей силой. Но девочка моя… Ты чувствуешь тьму, пропитавшую стены этого замка? Боюсь, из-за Вальда мой старый друг поддался ей.

Когда трансформация Шабири завершилась, он обвел взглядом весь зал, не задерживая его на свои соратниках. Его глаза цвета индиго, настолько темные, что любому, встретившему его в первый раз человеку казались черными, теперь сияли тусклым внутренним светом, и странным образом сочетались с посеревшей кожей, получившей необычайно глубокий оттенок. Глубокие морщины разгладились, сделав лицо моложе лет на сорок, а спутанные седые волосы стали еще длиннее и гуще, хотя все равно не могли скрыть выросшие из черепа тонкие шипообразные рога. Внезапно уже совсем молодое и даже привлекательно лицо разрезала широкая щель, протянувшаяся через рот Шабири от уха до уха — и все увидели усеивающие его рот нестройные ряды кривых серых зубов. Черные лезвия на месте его ногтей вытянулись до совсем уже пугающей длины, превратившись в настоящие кинжалы.

— Шон, друг мой, — Фредерик, разведя руки в стороны и согнув их в локтях, демонстративно направив дула своих пушек в потолок, сделал в сторону Шабири осторожный шаг — и мгновенно стал объектом его пристального внимания. — Ты меня слышишь?

Шабири угрожающе зарычал, и Сольряйн остановился, не решившись сделать следующий шаг.

— Слышишь, но не понимаешь… — сделал логическое заключение Фредерик — и внезапно Шон прыгнул к нему. Это не было похоже на атаку, но старик рефлекторно телепортировался на два шага назад, чтобы оказаться вне зоны досягаемости черных когтей — и в тот же миг правая рука Шабири начала превращаться в камень. Пару мгновений потребовалось на то, чтобы понять, в чем причина, но когда Мэй и Фредерик в ужасе приказали Ариане Рэйсток остановиться, было уже поздно: обратившийся «дикий» прыгнул к потерявшей самообладание чародейке и одним ударом разрубил на части ее обугленный скелет. Черные кости с глухим стуком посыпались на каменный плиты, и Шабири было уже не остановить — следующим прыжком он атаковал Мэй. Девушка увернулась в длинном прыжке, расстреливая его из винтовки, и когда приземлилась, магазин был уже пуст: все пули были всажены в обезумевшего «дикого» с методической точностью, прошив насквозь его живот и разбив на части окаменевшую руку. Мэй не смогла заставить себя стрелять на поражение, и надеялась, что такой урон сможет привести Шона в чувство.

Не сработало. Отверстия от пуль затянулись с пугающей скоростью, и вставляя в винтовку новый магазин, девушка испытала трепет, видя, как у Шабири отрастает новая рука. Дважды выстрелил Фредерик — и вместо третьего Мэй услышала сухой щелчок — поддавшийся волнению старый воин перестал считать патроны в барабанах. Опомнившись, переместился в пространстве прямо к Шону и всадил лезвие правого топора ему в бедро, а вторым отразил ответный удар черных лезвий. Не сумев выдернуть первый топор, застрявший в кости, выпустил рукоять и прыжком в пространстве переместился Шабири за спину, рассекая сухожилия на второй ноге. «Дикий» мгновенно развернулся, нанося ответный удар, но лезвия опять поразили пустоту, а сам Шон упал на колени, потеряв на время подвижность.