Гвардия Хаоса (СИ)

— Я тогда еще не знала, что они у меня остались.

«И поэтому ты решила поставить жизнь на кон? Сорвать большой куш с песком в карманах? Ты с таким подходом часто в карты выигрываешь?»

— Не люблю азартные игры. Не люблю полагаться на удачу.

«То-то я смотрю, как ты все здесь хорошо рассчитала. Со стопроцентно гарантированным успехом».

— Если у какого-то события есть ненулевая вероятность случиться — то оно случится со стопроцентной вероятностью, — улыбнулась Виктория, падая и цепляясь в очередной раз. — Вопрос лишь в том, где и когда.

«Ну бред же,» — улыбнулась воображаемая Юрика.

— Ты — дочь Ришари и племянница Дженази, внучка Кенсэя и Глории. Две недели назад ты была обычной девчонкой, а теперь — обладательница двух мощнейших мистических способностей, победительница элитных воинов Дакиэрро, Кандидатов в Гвардейцы и богов из иных измерений. Какова была вероятность того, что все это случится с девчонкой из сиротского приюта?

«Эй, ты не путай. Это другое. Я ведь не из вакуума взялась, моему рождению предшествовал ряд событий, который и определил мою сегодняшнюю реальность. В конечном счете не от меня все зависит. Если бы не дядя, где я была?»

— Твою сегодняшнюю реальность определяешь ты сама, — выдохнула Виктория. На этот раз расстояния между опорами хватило, чтобы зацепиться за железо руками и ногами. Теперь можно было позволить пальцам отдохнуть.

Правая нога отозвалась тупой болью — напомнил о себе недавний перелом, о котором она вспомнила только сейчас. Когда раздробленная кость успела срастись настолько, что она перестала обращать внимание на свою хромоту? Видимо, когда к ней пришел на помощь Кирин.

«Не останавливайся!» — громкий крик воображаемой Юрики сбросил девушку вниз, и она просто вслепую нашла новые опоры.

Обезумевшее сердце, по ощущениям, оставило трещину в ребрах.

— Ты что, мать твою, творишь?! — прорычала Виктория, приходя в себя после ощущения мига пустоты бесконечного ужаса.

«Жизнь тебе спасаю, дура. Не расслабляйся! Кстати, моя мать — это твоя бабушка, так что легче на поворотах».

Зарубка, за которую Виктория вцепилась на этот раз, оказалась косой. Кровоточащие пальцы начали скользить по зазубренному краю, еще глубже разрывая кожу и мясо. Еще немного — и она услышит скрежет железа о собственные кости.

«Просто. Не. Останавливайся».

Виктория разжала пальцы. Новая опора, новый рывок и удар. Новый удар болью по нервам.

«Боли нет».

— Да вот она…

«Боли нет. И крови нет».

— Ты еще скажи, что и этих острых краев нет. И самих вмятин в железе. И самой колонны.

«Так ведь и тебя тоже нет».

Виктория только усмехнулась в ответ — и ее накрыла волна иррационального ужаса.

«Ты всего-лишь одно из бесконечных отражений Кирина в бесконечной плоскости пространства-времени, пересекающей саму себя во множестве измерений. Ты можешь только догадываться, что он такое на самом деле. Ты видела только его часть, твой мозг всего-лишь интерпретировал его облик согласно твоему собственному видению Вселенной. Виктория Лэйт — просто его отросток, проросший из прошлого в будущее. Ты думаешь, что он помогает тебе, прибыв из иной эпохи — но на самом деле ты просто используешь свою собственную силу, не понимая, что вся твоя сила, вся ты — только его частичка. Мелкая и ничего не значащая».

Дыхание Виктории остановилось. Грудные мышцы окаменели, не позволяя легким расправиться и впустить в себя новую порцию воздуха. В мозг впилось ощущение бессмысленности ее собственного бытия. Жива она или мертва — какая разница?

Боль в пальцах стала настолько же невыносимой, как и желание разжать их, чтобы закончить все это. И тут же напомнил о себе весь фасад ее тела, которым она с вынужденной небрежностью скользила по шероховатому металлу. Расцарапанные лоб и щека, грудь, живот и колени. Тонкий хлопок одежды стирался и рвался на каждом новом рывке вниз, превращая новую ткань в лохмотья.

— Только с утра переоделась в новое, — прорычала Виктория, оплакивая красивую белую футболку с золотой вышивкой — личный подарок одной из офицеров Стаи.

Она посмотрела вверх, чтобы оценить пройденный путь. Пятнадцать метров из ста. Одна шестая.

«6,666666…» — уточнил воображаемый голос.

Виктория уткнулась лбом в черное железо. Закрыла глаза.

«Не останавливайся,» — спокойным тоном напомнила Юрика, и девушка внезапно осознала, что голос, доказывавший ее собственное небытие в качестве самостоятельной личности, принадлежал совсем не ее малолетней тетке.

Но тогда чей это голос?

«Дура, это все твои воображаемые голоса, — сказала воображаемая Юрика. — Ты, главное, Ранмаро и Просперо не представляй. А мать твою тем более. Услышишь только ее сетования на беспутную и дурную дочь».

Виктория раскрыла глаза — и внезапно увидела вырезанную в железе надпись на верди: «Мысль изреченная есть ложь».

— Откуда?.. — только успела выдохнуть Виктория, как в вершину железной колонны ударила молния.